Пробуждение цикады

Больница! Еще вчера эта новость могла вызвать восторг! Погрузиться в обучение, в любимую работу. Видеть, как сияют погасшие было глаза больных, которых удалось вернуть к жизни… Но сегодня все это вызывало лишь отвращение.

— Дорога ложка к обеду, — подытожила она и уселась в кресло.

Сидеть спокойно не получалось, отвлекала то залетевшая муха, то трепещущие блики на стенах — на улице стемнело, и в саду зажгли факелы. Но Анне темнота не мешала, думать она могла и без света.

Руки нащупали какую-то безделушку, украшавшую стол. Резной камень холодил пальцы, и Анна машинально погладила полированную поверхность.

Монотонные движения помогли привести мысли в порядок.

Хон, беззаветно преданный идее, тем не менее казался удачным кандидатом на расспросы. Опыта в дворцовых интригах у парня пока никакого, а за спиной Анны — возраст. И пусть в пересчете на человеческий, Хон прожил больше неё, но развивались инкубы дольше. Так что у Анны появился шанс одержать верх.

Но… парня к ней не пускали. Неспроста. Или он на самом деле может сообщить что-то нежелательное, или дело в перевоплощении. Тогда, в пустыне все казались изумленными возможностью Хона принимать облик «лошади». Просто сразу после боя это не так в глаза бросалось, но теперь, после спокойных размышлений…

Анна зашла в тупик. Что делать, она не знала. И решила пока выжидать, собирая информацию.

После принятия решения темнота из друга превратилась во врага. Анна ощупью пробралась к двери и отодвинула стул:

— Есть тут кто? Свечи хоть принесите!

— И ужин, Наири. Вы же ничего не ели сегодня!

По знаку Эйра в комнату, один за другим, зашли наложники. Множество горящих свечей заставили отступить тьму. На шкафу, на столе, на полу возле кровати — везде плясали бело-оранжевые язычки пламени.

А мужчины тем временем накрывали ужин.

Со стола, на котором с трудом помещалась ваза и пара безделушек, сняли все лишнее. Анне подали таз с водой. На поверхности качались белые лодочки жасминовых лепестков. Анна спугнула их, погрузив в воду руки. Наложник тут же протянул полотенце и отступил в общую шеренгу. Но его место тут же занял другой.

На столе очутилась крохотная чаша с рисом и такая же — с креветочным супом, острым и пряным одновременно. Едва тарелки опустели, подали шафрановый рис с кусочками тушеной в карри курицы.

Из-за того, что места на столе почти не было, блюда держали сами наложники, подавая по необходимости. Анна старалась не смотреть — красавцы, все без исключения! И телом владеют отлично. Даже о позах заботятся. Хотя…

— Что будет, если ни один из вас не сумеет меня соблазнить?

Рука, подающая очередную тарелку, дрогнула. Красиво уложенные овощи соскользнули и безобразной массой расплющились по столу. Наложник тут же повалился на колени, уткнувшись лицом в пол у самых ног Анны. Он словно оцепенел от ужаса, и даже не смел молить о прощении.

— Что тебя так напугало? — Анна не стала поднимать мужчину, только чуть наклонилась, чтобы лучше слышать, — Мой вопрос, или мой испорченный ужин?

И ничего не услышала в ответ. Только спина испуганного мужчины начала вздрагивать, да заблестела от пота.

Анне хотелось кричать, топать ногами, бить посуду… Но она заставила себя спокойно приказать:

— Ступайте. Все. — и, обернувшись к Эйру, попросила, — Не наказывай его. И так испуган.

Рораг только кивнул в ответ.

Оставшись одна, Анна снова закружила по комнате. Значит, они на самом деле угрожали тем, кого отобрали в гарем! Что им обещали, даже думать не хотелось. Первым порывом было кинуться к королю или королеве, устроить разборки, высказать свое возмущение… Но Анна сдержалась. Ей пришлось досчитать до пятидесяти, прежде, чем эмоции слегка улеглись. Это не её мир. Здесь действуют другие правила. А значит, надо играть по ним. Если, конечно, есть желание выиграть.

Но, несмотря на решимость, Анну заметно потряхивало. Успокоительного ей никто заранее не выдал, а просить помощи у Эйра или наложников желания не возникало. К счастью, на полках выстроились книги. Родные. Уютные. Анна провела по корешкам, чувствуя, как они чуть продавливаются под пальцами. Когда-то они уносили её в другие миры. Теперь же с их помощью она вернется домой, пусть и ненадолго.

25

Упругая шероховатость плотной бумаги сменилась шелковой гладью. Анна вытащила книгу, которая никак не вписывалась в подборку. На первой странице переплетались иероглифы местного письма. Анна вздохнула. Очередной развратный бред, перед которым Кама-Сутра — невинное чтение для детей дошкольного возраста.

Книга ударилась ножку стола и раскрылась. Тонкий листок бумаги взлетел на секунду и остался лежать поперек страницы. Анна присмотрелась. Книга производила вид древней. Чуть выцветшие чернила, едва заметные линии… А этот листок переливался яркими красками. Словно художник только что отложил кисть, и рисунок не успел просохнуть…

Желтый круг… Венок сине-голубых камней, закрученный спиралью… Анна подняла рисунок. И стремительно вышла из комнаты.