Прочертить след в истории мира. Новые пути христианского опыта

Савл направлялся в Дамаск во главе небольшого отряда солдат, чтобы брать под стражу христиан этого города. Внезапно на пути его осиял свет и поверг его на землю, и он услышал мощный голос, говорящий: «Савл, Савл! что ты гонишь Меня?»[97]. В этом вопросе, обращенном к Савлу, неожиданно возникает сообщество людей как новый фактор истории, ведь Савл преследовал людей, с большей частью которых никогда не встречался (хотя, возможно, некоторые его видели). «Савл, Савл! что ты гонишь Меня?». Так устанавливается тождество между незнакомыми ему людьми, которых он собирался преследовать, и тем Сущим, Чей голос наполнил в тот миг небо и землю, то есть всю его жизнь, навеки его преобразил и сделал тот миг отправной точкой победоносной битвы, которой суждено длиться во все время истории.

Попробуем теперь встать на место члена первой христианской общины в Дамаске и представить себе его мысли и чувства. Вопрос, обращенный к Савлу, устанавливает тождество между мной, бедняком, живущим в Дамаске и занятым изготовлением ковров, и этим Человеком, рассказ о Котором я слышал от старца Анании. С человеком по имени Иисус из Назарета, который, помнится, в тот раз в Наине, увидев мать, вдову, идущую за гробом единственного сына, был охвачен сильным чувством и, подойдя к ней, положил ей руку на плечо и сказал: «Не плачь, женщина», – такие странные, не подходящие к случаю слова. А потом воскресил ее сына.[98] Но как это можно – сказать вдове, потерявшей сына: «Не плачь»? Это нелепо. Но именно эта «нелепость» заставила людей разинуть рот. И я стоял с разинутым ртом и говорил: «Да, вот источник жизни; этот Человек – источник жизни». Он так сказал: «Я есмь воскресение и жизнь».[99] Да, этот Человек – Путь, Воскресение и Жизнь.[100] Поэтому я присоединился к группе людей в Дамаске, и теперь Савл хочет меня преследовать, бросить в темницу и, возможно, казнить. Хотя я ему и не знаком, он намерен меня преследовать, потому что я единое целое с тем Человеком, с Которым встретились Иоанн и Андрей,[101] Который воскресил сына вдовы, Который сказал Закхею: «Спустись с дерева, Я иду обедать в твой дом»,[102] Который взял на руки ребенка, прижал его к груди и сказал: «Горе тому, кто соблазнит одного из малых сих».[103] Я – одно с этим Человеком. С этим Человеком, Который однажды, взойдя на вершину горы, обратил взгляд и увидел толпу следовавших за Ним, и пожалел их, ибо они были как стадо, не имеющее пастыря,[104] словно символ всего человечества. Я – одно с Ним, и тот, кто гонит меня, гонит Его: «Савл, Савл! что ты гонишь Меня?». Это «гонишь Меня» означает, что Он и я – одно существо, нераздельное, единое. В этом «Меня» открывается тождество между христианами и Христом.

Несколько лет спустя святой Павел описал то, что он понял с того момента: христиане и Христос – одно. Те, кого собрал акт Крещения, облеклись во Христа и отождествились с Ним. «Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись.»[105] Поэтому всякие различия исчезают. «Нет уже Иудея, ни язычника (важное для того времени культурное различие); нет раба, ни свободного (важное социальное различие); нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе».[106] Все вы одно, eis,[107] единое существо, единое тело во Христе Иисусе. Это и есть то единство, которое на пути в Дамаск смутно осознал человек, павший на землю, когда услышал голос: «Савл, Савл, что ты гонишь Меня?».

Единство со Христом совпадает с единством между христианами. Потому апостол Павел спустя немного времени смог написать: мы – одно, мы «причащаемся от одного хлеба».[108] Мы – одно в онтологическом смысле, так как каждый из нас есть член одного и того же тела. И чтобы осудить ложное поведение, бытовавшее в эфесской общине, святой Павел писал: «Мы члены друг другу».[109] Итак, не только члены Христа, но и члены друг другу. Единение между мною и Христом, тобою и Христом, – это единение между мною и тобой. Нет такого злоумышленника, который мог бы возражать против этого единения и противиться ему.

Величайшая революция – это человеческий опыт единства

Тот, кто верит во Христа и хочет следовать за Ним, хоть и остается просто бедным человеком, сопричастен той единственной реальности, которая может изменить мир, реальности самой желанной и самой недостижимой для человека: единству между людьми.