Продам кота

Как же хорошо дома жилось, без этих серьезных решений!

Ох, Витька, если вернемся, если ты здесь и правда еще жив – я тебя своими руками придушу. Зачем ты притащил ко мне этого кота, зачем я не осталась в «Макдоналдсе», работать там было легче! Говорили же, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Дура ты, Вика, дура…

Служанки вились вокруг меня, как бабочки, – предупредительные, желающие лишь угодить. Предлагали платья одно богаче другого, восхищались моими волосами, лицом, руками, кожей… А я сидела у зеркала, смотрела на себя, осунувшуюся, некрасивую, грустную… И думала, куда же делись слезы? Почему я не могу просто разрыдаться, ведь стало бы легче!

Может, потому, что рядом не было никого, чтобы повиснуть у него на плече и пожаловаться?

Каламит пришел около полудня. Иллюзия в комнате к этому времени изменилась – превратилась в лес. Стены-деревья шелестели на ветру, душистом и умиротворяющем. Где-то в ветвях пели птицы, я слушала их, лежа на кровати. Ничего не хотелось, даже шевелиться, а меньше всего думать. Да, я растоптала саму себя за эту ночь и утро, унизила, как могла. Но что еще я могла сделать?

Я встала, только когда передо мной вдруг возник король Ночных земель, уродец с издевательской улыбкой. Он снова старался стоять так, чтобы я видела его человеческую половину, и сначала только улыбался, но потом осмотрел меня и поинтересовался:

– Вика, милая, прислать тебе целителя?

Я покачала головой.

– Уверена? – Король взглянул на книгу, которую служанки положили на каминную полку. – Кухня тебя больше не прельщает?

Я пожала плечами. К тому моменту меня не прельщало уже ничего.

Каламит нахмурился, подошел ближе и осторожно коснулся кончиками пальцев моего лба. Я вздрогнула. На руке у короля красовалась перчатка, черная, бархатная, с затейливой серебряной вышивкой. Ее нити на мгновение вспыхнули у меня перед глазами, потом Каламит убрал руку и пробормотал:

– Что ж, может быть, так даже лучше. – И, повысив голос, добавил: – Я хочу пригласить тебя, моя госпожа, в соседнее дворцовое крыло. Его высочество принц Валенсии очень тебя ждет.

Я знала, что рано или поздно мне придется встретиться с Вильгельмом, и все равно вздрогнула, услышав его слова. Но потом кивнула и поднялась. Я же не хотела, чтобы меня тащили стражники или магия Каламита, а именно так бы и произошло, попробуй я упираться.

Каламит подал мне руку – человеческую, странно теплую даже сквозь бархат перчатки и черного камзола. Одевались они с Вильгельмом почти одинаково, даже забавно…

Я тяжело сглотнула. Каламит, уведя меня из комнаты и теперь не обращая внимания на салюты стражников в коридоре и дальше, в пустых просторных залах, вдруг сказал:

– Первый раз всегда сложно, Вика. Ты справишься.

Я была нужна ему, поэтому он был так добр. Я это понимала, но мне так хотелось хоть чьей-то поддержки! Не стоило с ним говорить, знаю. Но я не выдержала:

– Предавать первый раз? Разве это бывает легко?

– Предавать? – удивился Каламит. – Разве ты принцу что-то обещала? Он полюбил тебя, и это его беда, но никак не твоя. Ты все делаешь правильно.

Я покачала головой. Редкие придворные и слуги разбегались у нас с дороги, а потом смотрели из-за колонн и тусклых, словно пыльных гобеленов – в основном на меня, очень удивленно.

– Делать больно – разве это может быть правильно?

– Больно! – усмехнулся Каламит. – Вика, ты же неглупа, неужели ты еще не поняла? Правильно то, что удобно тебе. Ты хочешь вернуться домой – ты делаешь ради этого все, что требуется. Убить, предать, делать больно – оставь это мудрецам, пусть они разбираются, что правильно, а что нет. А мы люди приземленные, нам нужен результат, не так ли? Поэтому для нас правильно то, что ведет нас к цели. Поверь, твой принц это тоже понимает.

Я сглотнула горький комок в горле.

– Стивен?

Каламит удивленно взглянул на меня. Мы шли по узкому коридору, и случайно встретившиеся слуги только что по стенам не распластались, пропуская нас. Деться им было некуда.

Было душно от факелов – иллюзия в моей комнате создавала солнечный свет, но в самом дворце по-прежнему царила ночь. Моему настроению она очень подходила.

– Ты же знаешь, что это не мое имя, – помолчав, сказал Каламит. – Я его придумал. Даже того наемника звали иначе.

Я вспомнила тело настоящего Стивена и расплывающуюся под ним лужу крови. К горлу подкатила тошнота, я снова тяжело сглотнула, борясь с ней. Как же тяжело!

– Я не смогу солгать Вильгельму. Я просто не смогу, ты понимаешь?

К моему удивлению, Каламит усмехнулся:

– Понимаю, тебя я тоже изучил, Вика. Ты удивительно щепетильна. Но не бойся, лгать тебе не придется.

Я вздохнула, и Каламит сжал мою руку.

– Ты все делаешь правильно, – повторил он. – Верь мне.

Уж этой ошибки я больше не совершу, думала я. Никогда больше ему не поверю.

Но как мне вернуться домой без его помощи?