Продам кота

Ну да. А то я книжек про инквизицию не читала! Там и не такие тайны, говорят, открывали.

– Вик, ему нужен целитель, не ты.

Наверное, это и впрямь была магия, но когда он смотрел на меня – жуткими этими глазами, – я не сомневалась в его словах. А может, он и впрямь не лгал?

Каламит тем временем продолжал:

– Сейчас я позову слуг, и тебе покажут гостевые комнаты. Принца я отправлю к целителям. Ему помогут, а ты отдохнешь…

– Тоже запрешь меня в башне?

Каламит улыбнулся:

– О нет, зачем? Ты не пленница, Вика. Ты моя гостья. Поверь, все будет хорошо. Я докажу, что я тебе не враг, не сомневайся. А теперь ты позволишь мне позвать слуг?

Если бы он говорил иначе, хотя бы другим тоном! А не так вкрадчиво, спокойно, уговаривая. «Ты позволишь?» Я кивнула. И действительно позволила.

А Каламит лично проводил потом и меня, и служанок со стражей до дверей, продолжая уговаривать. Его медовый голос долго еще звучал у меня в голове… А может, я просто устала, настолько, что мне уже было плевать, что происходит со мной?

И я точно знала, что попробуй я упираться, рваться к Вильгельму (ему же и впрямь нужен был целитель), Стивену, то есть Каламиту, ничего бы не стоило отправить меня вслед за наемником. Или утихомирить, как делал это сам Вильгельм не так давно.

Послушная, я могла добиться большего. По крайней мере так я объяснила свое малодушие, когда, некоторое время спустя, лежала в горячей ванне с хлопьями ароматной пены и лепестками роз, а тихая служанка в неизменно сером, «мышином» платье умащивала мне волосы чем-то пряным.

Хотелось закрыть глаза и забыть обо всем – об этом мире, о влюбленном в меня принце, о Каламите, обманувшем всех нас.

Как же никто не заметил, кто прячется под личиной Стивена? Неужели король Ночных земель такой хороший актер? Или его действительно так плохо знают? Может быть, он прав – не так уж он и страшен?

Вика, ну что ты – он на твоих глазах хладнокровно убил человека.

Да, но… Он же и не попытался убить также и меня? А ведь все уверяли, что именно это он и сделает. А Вильгельма станет пытать – сам же Каламит так и говорил, когда был Стивеном. Что Вильгельму не дадут заниматься магией, и что для волшебника это хуже смерти.

Тут я не сдержалась и злорадно подумала, что кое-кому полезно побыть обычным человеком без суперспособностей. Может, это отучит его от вредной привычки магией заставлять других делать, что ему хочется. Да, я помнила, как меня тащили за волшебный ошейник в мою комнату, как заставляли летать и отсиживаться на потолочной балке, как запирали в комнате…

Он не хотел мне помочь, почему я должна его жалеть?

Вик, он же любит тебя…

– Вам что-нибудь еще нужно, госпожа? – тихо спросила служанка, закутывая меня в халат.

Я так задумалась, что не заметила, как купание закончилось. Мне убрали волосы в полотенце, подали другое для вытирания, потом еще халат, и теперь служанка ждала приказаний.

Я невольно оглянулась. Еще трое девушек расправляли подушки на постели, ставили на прикроватный столик графин с водой, закрепляли занавески балдахина и смахивали несуществующие пылинки с подоконника, широкого, удобного, чтобы сидеть на нем, например, с книгой. Он даже был обит мягким плюшем.

Из окна – наверняка иллюзия, тут же нет морей – доносился шум прибоя, даже тянуло бризом. Уютно потрескивал огонь в камине, с ним тоже возилась служанка.

– Госпожа?

Я поежилась, но ответить не успела: в дверях показался Каламит с подносом в руках. На подносе покачивались деревянные чашки – судя по запаху – с какао и вазочка с ароматными булочками. Я невольно облизнулась, подумав, какая я, похоже, важная птица, раз сам король приносит мне ужин. Интересно, зачем я так ему нужна?

Служанки, замерев на мгновение – наверняка от изумления, – быстро выстроились у стены, потупившись, тихие и безмолвные. Каламит посмотрел на меня, потом на девушек и бросил:

– Вон.

Служанки бросились к двери. Каламит тем временем расставил на столике у камина чашки и вазочку, подвинул на пушистый ковер диванные подушки, до этого лежавшие у стены, и кивнул мне:

– Садись, Виктория.

Я неторопливо (а что мне будет-то?) сняла с головы полотенце, вытерла волосы. Каламит ждал. Я положила полотенце на подоконник, быстро заплела мокрую куцую косу, перекинула ее на плечо и только тогда села у камина.

Страшно больше не было. Я зачем-то нужна Каламиту. А значит, мы еще поторгуемся. И об этом меня тоже предупреждали… Станет ли он теперь просить у меня Вильгельма?

– Тебе здесь нравится? – чуть помолчав, спросил Каламит.

Я взяла у него чашку с какао и кивнула.

– Если ты хочешь другую комнату, Вика, тебе стоит только попросить.

– Вы очень предупредительны, ваше величество.

Каламит усмехнулся. Он сидел так, чтобы мне была видна нормальная (и даже по-своему красивая) половина его лица, а не скелет. Очевидно, не хотел меня пугать.

Что же ему нужно?

Брось, Вик, ты и сама знаешь, что он хочет. Ты продашь ему Вильгельма?

«Я люблю тебя…»

Обжигаясь, я поскорее глотнула какао и не почувствовала вкуса. Не разреветься бы, стыдно…