Продам май (сборник)

Ну только сбеги у меня, окаянное…

Запер в клетку на замок, ключ себе на шею повесил. Хотя в клетке его тоже не удержишь, это я уже в отчаянии Пламя в клетку запер…

За окнами снег, по улицам ветер гуляет, задувает во все щели, вынюхивает, выискивает чего-то, где бы согреться, да где он, ледяной, согреется. И – темным-темно на улице, ни огонька, ни огонечка, ни огонечечка, и во всех окнах – темень кромешная. Кто-то еще пытается что-то разжечь, растопить, тлеют лучинки – да то разве Пламя, то так, огонек, и не светит, и не греет, самого себя освещает, самого себя согревает.

Как вымерло все на улице.

Не приживается Пламя. Да что Пламя, на таком холоде и человек не приживется, не то, что Пламя. Достали уже со своим Обледенением…

Снова стучится в дверь зима, холодная, голодная, чует живую кровь. И ветер гуляет по комнатам, метет пол снежным хвостом.

Открываю.

– Привет.

– Привет и ты, коли не шутишь… чего на пороге встал, ты уж давай, или туда, или сюда, холоду напустишь…

– Ой, ой, это откуда куда я холоду напущу, с улицы в дом? Уж не наоборот ли? – смеется Антошка, входит в дом, поеживается. – Ничего у тебя, еще терпимо как-то, у меня вообще дубак… Я к тебе чего пришел-то, на допрос пойдешь?

Холодеет душа. Кажется, куда ей еще холодеть, а ведь холодеет…

– На… какой допрос?

– А… не слышал еще? Михеича взяли.

Снова холодеет душа.

– Чего ради?

– Ка-ак чего ради, а чего ради, по-твоему, ни у кого огня в доме нет, не приживается, мерзнем ко всем чертям, а у этого в Очаге Пламя так и пляшет?

– Следить надо…

– А то я не слежу, а то ты не следишь, а то мы все не следим… как вчера родился, ей-богу… все-то мы смотрим, и хоть бы что, хоть бы у кого огонечек прижился, у одного Михеича в доме гори, гори ясно… Так что допрашивать будем, с пристрастием, какого ж черта… Секрет, может, какой знает… вот и жжет у себя пламя, с нас денег побольше собрать хочет…

Кутаюсь в шубейки, выхожу за Антохой – в снег, в метель, припоминаю, что Михеич ни с кого ни копейки не взял…

2537 г. Не люди

– А вы где живете?

– А нигде. А вы?

– Тоже нигде.

– А что не в доме?

Отмахивается. Прядает ушами.

– Попробуй поживи сейчас в доме… сам не рад будешь.

Поводит хвостом.

– Кормиться нечем, что ли, в доме?

– Ну.

Поводят хвостами, переминаются на тоненьких лапках.

– Похоже, изжили эти себя…

– Изжили… на хрена мы их вообще приручили, одомашнили? Ничего получше найти-то кроме них не могли?

– Да они же не всегда такие были, всю жизнь верой и правдой служили, это в последние годы чего-то заартачились.

– Ну так и ладно, другого, что ли, зверья мало по лесам шарится… зима сейчас, голодно, еще кого-нибудь приручим, к жилью приучим, это раз плюнуть.

– Тоже верно. У меня даже одна задумка есть, только не зверье приручать надо, а…