Проданная невеста

— Она ДОЛЖНА. БЫЛА. РАССКАЗАТЬ! — прорычал Дарнвилл. — Я имел право услышать правду! — Он вскочил с кресла, пробежался по комнате туда-сюда загнанным зверем. И вдруг со всей силы шарахнул кулаком по стене. Кажется, отбил его, но даже не обратил внимания. — Если бы Кинти объяснила про его условия! Если б я знал, что ты и мой сын тоже. Да даже если бы только его, но я бы понимал, что это не было изменой. Что она не водила шашней с этим проклятым драконом! Всё было бы иначе! Всё! — выкрикнув последнее слово, он сел, почти рухнул, на пол у двери и уронил голову на колени. — Я любил ее больше жизни, — теперь его голос звучал еле слышно. — Понять, что она держала меня за идиота, это оказалось слишком. И каждый день видеть свидетельство ее измены…

— Но ты тоже должен был ее выслушать! — вскричал Риндаль и отошел к окну. За ним в неспешном танце кружились снежинки. Такой резонанс с накаленной до предела атмосферой внутри. Он заговорил спокойнее: — А это твое «пошла вон или убью!» тоже, знаешь ли, было чересчур. Мать тебя три дня ждала, надеясь объясниться. Не знаю уж, куда ты свалил… Но в итоге она поняла, что ты не вернешься, пока мы не уедем. А между прочим, она тебе вообще не изменяла! Даже вынуждено. Цезаро усыпил ее.

Так что у него с ней секс, может, и был, а вот у нее с ним, считай, нет. Ну как можно было не дать жене даже слова сказать?! Чего молчишь-то? — Риндаль резко обернулся.

Но у двери Дарнвилла не нашел. И вообще в комнате.

— Куда он делся?

Остальные лишь пожимали плечами — в последние минуты всё внимание было устремлено на Риндаля.

— Как бы он чего с собой не сделал… — испугалась Наташа.

— Пойду найду его, — быстрым шагом Риндаль пересек комнату и вышел в коридор.

Первым делом заглянул в отцовские покои. Темнота. Никого. Только уже закрывая дверь, он заметил черную гриву по ту сторону широкой кровати. Подошёл. Дарнвилл сидел на полу, вытянув длинные ноги, и смотрел в одну точку невидящим взглядом. Жизнь в нём выдавало лишь неглубокое дыхание.

Риндаль опустился на пол рядом:

— Ты чего ушел-то? Надоело слушать мои претензии?

— Нет. Просто захотелось побыть напоследок одному.

Риндаль внутренне вздрогнул. Хуже всего, что в голосе отца не слышалось вовсе никаких эмоций.

Именно такое состояние опасней всего — когда внутри лишь пустота и инстинктивному желанию жить вовсе не за что зацепиться.

— Э-э, ну-ка заканчивай с такими мыслями! — Риндаль толкнул его плечом.

— Я всё уничтожил собственными руками…

— Не всё, а только свою семью, — ему хотелось как-то взбодрить отца, разрядить обстановку. Но шутка вышла явно неудачной.

— Вот-вот, разрушенные отношения не склеить как разбитую вазу.

— Но можно попытаться выстроить их заново. У нас с тобой вроде неплохо получалось… — Риндаль подмигнул отцу.

— И ты смог бы меня простить? — Дарнвилл посмотрел ему в глаза.

Тот улыбнулся немного грустно:

— Кажется, уже простил. Наверное, это иррационально, но я столько лет мечтал, что однажды вдруг вновь стану тебе нужен, что ты пожалеешь о том, что вычеркнул меня из своей жизни.

— Я всегда жалел. И ты всегда был мне нужен, — его голос дрогнул. — Я хочу хотя бы попытаться объяснить… Если бы не твое сходство с Цезаро… Я тогда случайно увидел вас с ним в лесу. О чем вы говорили, не помню. С первого же взгляда меня накрыло осознание, почему ты нисколько не похож ни на меня, ни на мать — в том, что ты его сын, не могло быть сомнений! Что-либо еще я перестал соображать.

Стоял и пялился на вас из-за кустов, борясь с желанием немедленно порвать на части блондинистого мерзавца. Впрочем, довольно скоро вы разошлись. Я ринулся за ним, почти догнал. И тут врезался в энергетическую стену. Блондин обернулся, очевидно, узнал меня и в волчьей ипостаси.

«Я тебе, волк, не по зубам», — усмехнулся он, перекинулся в дракона и улетел.

А я остался стоять с отвисшей челюстью. Потом вспомнил, что Дивона лечили драконы, и понял, когда и где Кинти спуталась с этим наглым ящером. А ещё взяло дикое зло на тебя — ты тоже знал, что я тебе не отец, и каждый день лицемерил мне в глаза.

В бешенстве я примчался домой, велел вам убираться и снова умчался в лес.

С неделю бродил где-то там… Блайвор — единственное, что не дало мне сдохнуть от отчаяния, ведь у него кроме меня не было никого.

Дарнвилл замолчал, уронив голову на сцепленные руки. Но Риндаль чувствовал, что он сказал ещё не всё — просто ему необходима передышка, и не нарушал тишины.

— На Кинти я был дико зол. Но тебя мне стало не хватать — вот просто физически не хватать, уже через месяц. Я же понимал, что хранить тайну тебя просила мать. А может, и этот проклятый дракон тоже.

Но в любом случае, ты никак не был виноват в истории своего появления на свет. Девять лет я воспитывал тебя, любил всем сердцем. И, в общем-то, тут ничего не изменилось. Но я не мог заставить себя встретиться с Кинти. Вырвать ее из сердца так и не получилось. И переварить предательство тоже.

Как только я думал о том, чтобы увидеться с ней, мне сносило крышу. А как без этого общаться с тобой?