Продажная шкура

— Да. — В этом весь Эдуард, просто «да».

Я изучала его лицо и знала, что под темными очками в его глазах не найду ничего конкретного, но… Я должна была спросить.

— Тебе он нравился?

— Он был компетентным.

— Не лучшим, а только компетентным, — проговорила я.

— У него было больше принципов, чем у тебя или у меня. Его это сильно ограничивало. — Его голос был совершенно нейтральным, лишенным эмоций.

— Так ты работал и с погибшими оперативниками?

Он покачал головой.

— Нет, только с их магом.

— Магом?

— Ренди Шерманом.

Я смотрела ему в лицо.

— Ты только что видел в морге человека, которого знал, с которым работал, и это не… — Я замахала руками, будто пытаясь выхватить подходящее слово из воздуха. — Разве это не смущает тебя? — Вопрос был неточным, но было слишком глупо спрашивать Эдуарда, о чем он переживает.

— Такое могла спросить только женщина, — проговорил Олаф.

Я кивнула.

— Ты абсолютно прав, но поскольку я женщина, я имею право задать такой вопрос. Меня бы смутило, если бы пришлось смотреть на труп человека, которого я знала. Даже незнакомца разглядывать — и то плохо. Я всё думала о парнях из спецназа, которых я встретила ранее этим днём, и знала, что ребята, лежащие сейчас в морге, были столь же высокими, столь же профессионалами, такими же полными жизни в своё время, и теперь этого уже не вернуть.

— Ты переживала бы сильнее, — заметил Эдуард, — но это не помешало бы тебе делать свое дело. Иногда лучше работается, когда ты расстроен.

— Мне поблагодарить?

— Моя реакция беспокоит тебя, я чувствую это, Анита, но я видел, как умирало множество людей, кого я когда-то знал. Через какое-то время ты или спокойнее это воспринимаешь, либо переходишь на канцелярскую работу. Я не хочу торчать в офисе.

Я хотела наорать на него. Заорать о том, что я знаю, как он переживает за Донну и детей. Я была достаточно уверена, что он переживает и за меня, но его не эмоциональность в отношении трупов в морге напомнила мне, что Эдуард все еще остается для меня загадкой, и, вероятно, так будет всегда.

— Не думай об этом слишком сильно, — вмешался Бернардо.

Я развернулась к нему, готовая разозлиться, потому что злиться на него было проще, чем орать на Эдуарда.

— И что это, как предполагается, должно означать?

— Это значит, что ты — девушка, и ты должна быть парнем, который, как я знаю, есть у тебя внутри, или ты нереально сорвешься прямо сейчас на Тэда. Ты должна доверять ему, а не сомневаться в нём.

— Я действительно доверяю ему.

— Тогда просто переступи через это, Анита.

Я открыла рот, закрыла его, потом повернулась к Эдуарду.

— Я ведь так и не пойму этого, да?

— Не сможешь, — подтвердил он.

Я махнула на это рукой.

— Прекрасно, просто великолепно, давайте займемся чем-нибудь полезным.

— Когда мы станем исполнять ордер, они будут настаивать, чтобы с нами пошел и спецназ. Они очень серьезно относятся к этому тут, в Лас-Вегасе. — Его голос был все еще пустым, будто эмоций в нем вообще никогда не было.

— Мы на них не охотиться будем. Мы просто будем собирать информацию. Ты и я, мы оба уверены, что Макс слишком придерживается общепринятых взглядов, чтобы давать повод заподозрить его людей в убийстве полицейских.

— Во-первых: если у тебя есть на руках ордер, спецназ по законам Лас-Вегаса идет с тобой. Они делают это по умолчанию. Во-вторых: Макс обладает прекрасными связями, Анита, что означает, что местные полицейские будут не в восторге, если мы без их присмотра вломимся к его жене и семье с ордером.

— Они и впрямь думают, что мы войдем туда и сразу начнем стрелять? — Переспросила я.

Эдуард посмотрел на меня. В этом взгляде больше эмоций, чем я видела за последние минуты на его лице.

— У меня настолько плохая репутация? — Спросила я.

— Большинство полицейских видят в нас наемных убийц со значками. Полицейским не нравятся охотники за головами. — Отозвался Бернардо.

— Существуют вещи, которые мне необходимо обсудить с Максом, но не в присутствии Гремса и его людей, — заметила я.

— Лейтенант, вероятно, лично не объявится, — сказал Эдуард.

— Ты знаешь, о чем я говорю, Эдуард.

— Посмотрим, сможем ли мы отвлечь их для тебя, — проговорил Эдуард.

— Если мне не разрешат их покалечить, — вмешался Олаф, — я не смогу их отвлечь.

— Не сомневаюсь, — Остановила его я.

Бернардо усмехнулся мне.

— Я приложу все усилия, но я лучше работаю с дамочками.

— Посмотрим, смогу ли я выбить для тебя немного уединения, — добавил Эдуард, нахмурившись и глядя на остальных мужчин.

— Эй, — возмутился Бернардо, — я просто честно ответил, но, положа руку на сердце, я думаю, что спецназ будет следовать за Анитой, как приклеенный.

— Почему именно за мной? — Удивилась я.

— Помощник Лоренцо дружит с девушкой, которая работает в офисе на передовой спецназа. Ты действительно выжала одной рукой двести шестьдесят фунтов (примерно 117–118 кг)?

Я постаралась выдержать его взгляд глаза в глаза.

— Нет.

— Тогда что же ты сделала? — Спросил он.

— Выжала двумя руками, — ответила я.

Теперь на меня уставились и Эдуард с Олафом.

— С чего бы тебе так стремиться обратить на себя их внимание? — Спросил Эдуард.