Продолжатель Феофана. Жизнеописания византийских царей

И тем не менее в этой картине мира, где все казалось бы предопределено божественной волей, немалое место зарезервировано свободному человеческому выбору (προαιρεσις).[36] Именно своими поступками, своим собственным свободным выбором человек или обеспечивает себе спасение, или навлекает на себя божий гнев. Противопоставляя христианскую и мусульманскую веру, Георгий Монах утверждает, что, согласно первой, Бог не повинен ни в каком зле и самовластен человек в спасении своем и гибели (Georg. Mon. 703.21 сл.). Напротив, мусульманский пророк (его имя сопровождается [217] изощренными проклятиями) приписывает божественному провидению все, что только случается с человеком, происходит ли это по козням дьявола или по его собственному легкомыслию и дурному решению. Таким образом, несмотря на божественное управление миром, человек способен влиять на течение событий, ибо то или иное поведение должно вызывать соответственно разную реакцию, «ответ» Бога. Возникшие тут логические противоречия ни византийские богословы, ни тем более историки решать не пытались, но дурные порывы человеческой души приписывали козням дьявола, которому также отводилось соответствующее место в возглавляемой Богом иерархии (Georg. Mon. 669.1 сл.).

Итак, две казалось бы несоединимые идеи — власти божественного провидения и свободного человеческого выбора (извечная амбивалентность византийского сознания![37]) — мирно сочетаются в представлениях средневековых греческих хронистов. Но если первая — в конечном счете основа византийской «безликой», «безгеройной» историографии, то вторая окажет влияние на художественную ткань произведения несколько позже.

Но об этом дальше.

Представленный здесь короткий обзор византийской историографии VI—IX вв. крайне неполон, его задача — хотя бы бегло охарактеризовать ту литературную традицию, к которой примыкало и которую в значительной мере преобразовало сочинение, известное под условным наименованием «Хронография» Продолжателя Феофана.

Полный текст «Хронографии» Продолжателя Феофана сохранился в двух рукописях, хранящихся в настоящее время в Ватиканской библиотеке. Одна из них составлена в XI в. (Vat. gr. 167), другая — в XVI в. (Cod. Barber, gr. 232). Впрочем, рукопись XVI в. — не что иное как копия первого манускрипта, и, таким образом, известный нам текст базируется фактически на единственной, правда, достаточно древней рукописи, К сожалению, первый издатель текста Комбефис опубликовал в 1685 г. «Хронографию» не по ранней и оригинальной, а по поздней рукописи-копии, при этом не только воспроизвел все ее описки, но и прибавил кое-какие от себя.[38] Издание Комбефиса было без изменений перепечатано в «Боннском корпусе», с него и сделан наш перевод.

Даже при беглом чтении «Хронографии» становится ясным, что это сочинение — плод творчества не одного, а по крайней мере трех или четырех [218] авторов. Лемма, предпосланная всему сочинению, явно заимствована из какой-то древнейшей рукописи, содержавшей лишь первые четыре книги «Хронографии».[39] Видимо, не слишком вдумчивый редактор механически монтировал разные произведения. Об этом же свидетельствует и сохраненная редактором отдельная лемма к пятой книге, так называемому «Жизнеописанию Василия»[40], приписывающая составление этой части не кому иному как императору Константину VII Багрянородному. Совершенно отдельную по происхождению часть представляет собой последняя, шестая книга, объединившая в себе рассказы о царствовании нескольких императоров. Таким образом, в том виде, в котором «Хронография» до нас дошла, это сочинение представляет собой типичный средневековый «летописный свод», в котором достаточно механическим путем объединялись разные произведения, между собой даже как следует не состыкованные. Кому принадлежат отдельные части этого летописного свода? Когда они были написаны? Кто был составителем всего произведения? Ответы на эти вопросы большей частью гипотетичны.

Составитель I—IV книг анонимен. Из предисловия нам известно только, что писал он по заданию византийского императора Константина Багрянородного, который сам «трудолюбиво собрал и обозримо изложил» весь материал истории, лишь «использовав руку» нашего автора. Иными словами, можно предположить, что автор — один из ученых секретарей Константина, императора, известного своими антикварно-научными и литературными занятиями, и что именно этому секретарю была поручена обработка собранного василевсом материала.[41]

Как уже отмечалось, автором «Жизнеописания Василия», согласно лемме, был сам Константин Багрянородный, хотя столь категоричное утверждение леммы не может не вызвать и определенных сомнений. Дело в том, что сам Константин в тексте «Жизнеописания» кое-где упоминается в третьем лице и к нему обращены неумеренные восхваления.

Время составления I—V книг — период единодержавного правления Константина VII Багрянородного (945—959 гг.), впрочем, некоторые данные заставляют предположить, что текст подвергся определенной редакции в более позднее время (см. с. 303, прим. 107).