Продолжение легенды

Алиса выбрала Людвига Гессенского, который пришелся ей больше по душе, чем Вильгельм Оранский. Оранским как-то не везло с английским престолом. Людвиг был протестантом и девственником, что произвело впечатление на Альберта. Но и этот брак принц откладывал – в свои семнадцать лет умница Алиса стала надежной опорой для родителей. В сердце отца она не могла заменить Вики, но умела его успокоить, отвлечь от мучительных болей, разделяла его возмущение по поводу карикатур в газетах и человеческой глупости. Она лучше других понимала, какую горечь испытывает он, когда его излишне благочестивые речи воспринимались с едким сарказмом. Алиса преклонялась перед Флоренс Найтингейл, которую ее мать принимала в Бальморале и вручила ей награду. Принцесса мечтала посвятить свою жизнь лечению больных, как и ее героиня.

– Из всех детей наибольшие огорчения доставил наследник, слишком похожий на мать, «и в мужском варианте это оказалось еще хуже», – позлорадствовал француз. – Единственным дозволенным развлечением в его индивидуальных планах по самосовершенствованию была псовая охота. Берти превзошел почти всех, как в дозволенных, так и не дозволенных развлечениях.

– Однако этот нерадивый ученик Штокмара с блеском выполнил возложенную на него миссию в Канаде и США, чему не может научить ни один университет, – возразил Ростоцкий. – Канада, союзница в Крымской войне, заслужила в качестве награды королевский визит, и принц отправился за океан вместо матери, не рискнувшей поехать в колонию. В Оттаве он заложил первый камень в фундамент местного парламента, открыл железнодорожный мост через реку Святого Лаврентия, охотился, любовался Ниагарским водопадом, сплавлялся на плоту через пороги и не пропустил ни одного из двадцати двух танцев на балу, устроенном в его честь мэром Квебека. «В США он посетил Детройт, Чикаго, Сент-Луис, Цинциннати, Питсбург и Балтимор. В Вашингтоне его принимал президент Бьюкенен, Берти посадил каштан на могиле Вашингтона. Этот жест тронул всю Америку. Простота и веселый нрав принца Уэльского покорили сердца американцев. А молодой человек был, в свою очередь, покорен красотой и очарованием племянницы президента. В Нью-Йорке миллион взволнованных мужчин и женщин махали флажками и приветствовали его радостными криками».

– Вы, Митя, будто путешествовали вместе с ним.

– Проштудировал американские газеты, как в свое время это сделал принц Альберт. Он узнал то, о чем наставник Брюс в своих отчетах тщательно избегал упоминать. Его подопечный предпочитал компанию какой-нибудь красотки любым официальным церемониям.

– После этого трое немцев решили наследника женить?

– Ну да, пока он не вляпался в какую-нибудь скверную историю по зову ганноверской крови. Дядюшка Леопольд давно составил список из семи принцесс, исповедующих протестантскую веру. Самой красивой из них была датская принцесса Александра, но принцу-консорту, как немцу, не импонировали территориальные претензии Дании на герцогства Шлезвиг и Гольштейн.

Берти в двадцать лет политике предпочитал сигары, театр и общество красивых девушек, и Альберт в конце концов дал свое согласие на брачный союз с Данией. С начала лета принц Уэльский проходил военную подготовку в военном лагере под Дублином, и Альберт, несмотря на свою крайнюю усталость, решил навестить его там вместе с Викторией, Алисой, Ленхен и Аффи, только что вернувшимся с Антильских островов. Убедившись, что Берти успешно продвигается к тому, чтобы стать настоящим джентльменом, они отправились в свой шотландский рай. Экскурсии, пикник на вершине горы Локан под ясным, безоблачным небом, чудесный горный воздух развеяли все печали, усталость, боль. Браун, как всегда предупредительный и надежный, помогал им преодолевать подъемы и спуски. Виктория уже не могла обходиться без своего любимого гилли.

Ничто не предвещало неприятностей, когда пришло письмо благочестивого Штокмара, сообщавшего о связи Берти с хорошенькой актрисой Нелли Клифден в Ирландии. В Виндзоре она тоже бывала и уже представлялась всем будущей принцессой Уэльской! Принц Альберт, в течение двадцати лет насаждавший в королевстве «безупречную» нравственность, с собственным сыном потерпел фиаско.

Берти и в будущем не смог «обуздать свои дурные наклонности». По примеру двоюродного дедушки Георга IV, он в Мальборо-хаусе окружил себя свитой из джентльменов-кутил, чью страсть к азартным играм, актрисам и шампанскому полностью разделял. Когда парижские бульвары ненадолго отпускали его от себя, Берти ездил поиграть в баккара в Монте-Карло, Канны или Биарриц. Весной посещал скачки в Нью-маркете, Эпсоме или Аскоте. В июле – регату в Каусе. В начале августа он был на открытии охоты на куропаток в Шотландии. Сентябрь проводил на курортах Баден-Бадена, Хомбурга или Мариенбада и за покрытыми зеленым сукном столами казино вновь сходился со своими обычными партнерами по Мальборо-хаусу.