Продолжение следует...

Вспомнил я и о том, как ездили мы с Сергеем Александровичем в дальнюю зимнюю командировку в город Ялуторовск. Там находилась в эвакуации Московская военно-воздушная спецшкола. Мы с ней соревновались.

— Сергей Александрович, зимой сорок второго вы приказали нам искать в снегу патроны...

— А? Да-да! Сгоряча тогда бросил коренастый такой, крепкий парень. У него ещё китель на шее не сходился... Рычков?

— Он.

— Не знаете, как он? Не встречались?

Тогда о судьбе Володи Рычкова я не знал. Увидел его позже.

Все «спецы», о которых я до сих пор рассказывал, — мои сверстники. Все из одной батареи. Все 1924 года рождения. Все сдавали физику Павлу Фёдоровичу Брагину, который неустанно твердил: «Поймите, нам нужна настоящая военная интеллигенция».

...Мне позвонил Юрий Королёв:

— Даю тебе координаты ещё одного товарища. Он учился в нашей пятой спецшколе, но окончил раньше нас. О нём рассказано в мемуарах генерала армии Батова. Записывай: Бутылкин Виктор Васильевич, Герой Советского Союза, полковник-инженер, доктор военных наук...

Я взял книгу генерала армии П. И. Батова «В походах и боях» и встретил в ней фамилию Бутылкина в том месте, где повествуется о форсировании Днепра.

«...A сейчас ещё одно свидетельство участника первого рейса — командира батареи Виктора Васильевича Бутылкина. Он действовал в десанте Кулешова как представитель второго дивизиона 118-го артполка. Вот, кстати, пример организации взаимодействия в подразделениях 69-й дивизии: второй дивизион начиная от Севска, как правило, поддерживал 120-й полк. Вместе прошли в боях сотни километров. Вместе форсировали Сев и Десну, бились на сожских плацдармах, и на Днепр они пришли спаянные опытом, личной дружбой и верой друг в друга».

В. В. Бутылкин вспоминает:

«...Весь участок реки задымлён. В лодке напряжённое молчание. Только тяжёлое дыхание гребцов. На носу пулемётчик изготовился вести огонь. Рядом со мной ефрейтор Колодий со своей рацией. Перевалили середину реки, ударил немецкий пулемёт. Разорвался снаряд. „Надбавь!“ — крикнул гребцам старший. Снова разрывы. Тонет соседняя лодка. Из лодки наши ведут огонь. „Рация, товарищ командир!“ Её разбил осколок снаряда. Колодий в крови, но он не чувствует ран, главная беда — как быть без радиостанции. На берегу взметнулись разрывы наших снарядов. Полегчало. Люди прыгают в воду и идут вперёд... Впереди — мощная фигура Кулешова. Пригнувшись, на бегу строчит из автомата. Вышибли немцев из первой траншеи. Ворвались во вторую. Фашисты отходили. Наши товарищи так увлеклись преследованием, что комбату пришлось их остановить и возвратить несколько назад: „Откусили столько, что не проглотишь... Окапывайся!“ — приказал Кулешов. Солдаты отрывали ровики, поправляли траншеи. Знали — наличными силами нужно держаться весь день до темноты. Кто-то притащил пленного. Сунули в лодку и отправили на тот берег. И вот начались контратаки. Для корректировки огня у меня остались лишь сигнальные ракеты. Приходилось вызывать огонь артиллерии, рискуя и самим попасть под него, так как противник почти вплотную подходил к нам. Все, кто мог держать оружие, вместе отбивались от немцев, отразив за день больше двадцати контратак».

В книге генерала армии Батова на вкладке помещён портрет В. В. Бутылкина — молоденького лейтенанта с орденом Красной Звезды.

Когда мы встретились, я сказал Виктору, что о том, как он форсировал Днепр, уже прочитал.

Он ответил:

— Да, было такое дело. Чуть не скинули назад в воду. Но ведь не скинули!

Начал он войну с Сухиничей в сорок втором. Прошёл ту лесенку, по которой прошагали на фронте многие «спецы»: командир топовзвода, начальник разведки дивизиона, командир батареи, начальник разведки полка...

В Белоруссии был ранен в живот и в позвоночник.

Долгие месяцы провёл Виктор в госпитале, в строй вернулся в Германии.

Недавно бывший командир 69-й стрелковой дивизии генерал И. А. Кузовков пригласил Виктора в путешествие по местам боёв. Взяли с собой старые карты и отправились в путь.

И ещё раз был Герой Советского Союза доктор военных наук полковник-инженер Бутылкин на местах минувших боёв — когда ветераны дивизии ездили на открытие памятника павшим при форсировании Днепра.

...В спецшколе шли экзамены. Преподаватель пригласил к столу ученика, предложил тянуть билет.

— Какая тема вам досталась?

— Бородинское сражение.

После подготовки ученик вышел отвечать. Говорил он нечётко, сбивался, и тогда преподаватель сказал:

— Я знаю вас как человека способного. Но, видимо, в последние дни вы были заняты чем-то другим, только не историей. Ставлю двойку. Экзамен будете пересдавать.

Пересдавать пришлось дважды. Первый раз через несколько дней, второй раз много позже.

...Шла зима 1942 года. Мела снегами, душила морозами. Лютовала над полями подмосковных сражений.

Наступая, части Красной Армии подошли к Бородину. И здесь, в районе Бородинского поля, разгорелись тяжёлые бои.

В них участвовала батарея молодого лейтенанта, недавно окончившего артиллерийское училище. Наблюдательный пункт батареи находился в расположении пехоты, у самого переднего края.