Читаем Продолжение «Тысячи и одной ночи» полностью

Птицы самых ярких оперений оглашали волшебный сад чарующими трелями. И, наконец, самым удивительным было то, что чудеса менялись каждый день, хотя и сад, и дворец, и всё, что в них находилось, оставалось прежним.

Вход в этот райский уголок был разрешен только прямым потомкам Мухаммада и его семьи{193}, и если бы в него проник неверный, он увидел бы лишь устрашающую пустыню, а рычание диких зверей заставило бы его отступить назад.

Вот куда должны были отправиться Симустафа и его жена. Оттуда они могли бы свободно перенестись в Джиннистан, тогда как все будут полагать, что они пребывают в саду Кассер-иль-Араиса, наслаждаются его красотами, пьют нектар и вкушают амброзию{194}.

Тем временем Сетель Педур Джинатиль занималась приготовлениями к их приему и думала, как бы Бахлисбул не нарушил счастливые мгновения, которыми она хочет побаловать своих дорогих гостей. Царица это чудовище низвергла и отправила в самые отдаленные земли Верхнего Египта, но не смогла полностью лишить могущества. Он был царской крови и, где бы ни находился, пользовался привилегиями своего высокого происхождения.

Верхний Египет был населен злобными джиннами — позором Джиннистана и ужасом неба и земли. Эти чудища с радостью подчинились приказам Бахлисбула, рожденного, чтобы повелевать. Первая вылазка к горам Кавказа, на которую они решились, закончилась неудачей, но их не остановило бы даже полное поражение, ибо ярость и злоба служили им поддержкой и ослепляли перед лицом любых опасностей. Они были созданы, чтобы творить зло, и в силу своей натуры им приходилось постоянно что-то замышлять и предпринимать.

Сетель Педур Джинатиль знала о новых возможностях своего врага и задумала подстроить ему ловушку, в которую тот неизбежно попался бы. Она удвоила засушливость того проклятого места, где поселился Бахлисбул, и волей-неволей ему пришлось перебраться в еще более суровый край, где злодей не находил себе покоя.

Вдруг он заметил немного зеленой травки, которая росла у подножия гранитной колонны, прячась в ее тени от палящих солнечных лучей. Бахлисбул подошел ближе, присел и увидел прямо на уровне глаз высеченные на камне письмена. Он не удержался и вслух прочитал надпись, которая гласила: «Колонна, исполни приказание царицы Сетель Педур Джинатиль».

Не успел джинн произнести эти слова, как железная цепь охватила его туловище и приковала к колонне. Вскоре пустыню огласили его вопли, а чудища, населявшие ее, испугались и, побросав свои логова, в страхе разлетелись кто куда. Бахлисбул остался один посреди песков, и бессильная злоба его мало-помалу сменилась тупой отрешенностью. Он глядел на цепи, на роковую надпись, одолевшую его, и вдруг заметил, что не дочитал ее до конца. Дочитав же, злодей осознал то, что повергло его в пучину отчаяния. Вот ужасный приговор, которым завершалась надпись на колонне: «Тебя сможет освободить только тот джинн, что будет злее тебя самого». Но когда это случится? Когда вселенная возродится из хаоса, когда распахнется бездна и явит миру нового царя? И найдется ли другой Кокопилесоб, который не будет прадедом и покровителем Звезды Семи Морей?

Обеспечив себе спокойствие, Сетель Педур Джинатиль вспомнила об услуге, которую оказала ей старая карлица. Царица призвала ее и спросила:

— Скажи мне, Бакбак, что я могу сделать для тебя?

— О моя госпожа, — отвечала старуха, — ты много чего можешь, но, боюсь, мне не поздоровится от того, что ты сделаешь. Всем известно, что это я приходила к тебе, но вместе с тем никто не сомневается, что, хоть я люблю молоть языком и слов говорю много, в глубине души я скрытна и толку от моей болтовни нет никакого. И, однако, ты можешь доставить мне одно маленькое удовольствие, которое не приведет ни к чему плохому. У меня нет зубов, я шамкаю и шепелявлю так, что мне самой противно себя слушать. Тридцать два зуба — вот о чем я прошу.

— Такой подарок будет бросаться в глаза, — возразила царица, — и навлечет на тебя гнев всех твоих недругов, которых ты опасаешься. Осторожности ради, я бы дала тебе четыре крепких зуба и разместила так, чтобы их не было видно.

— Согласна, — обрадовалась старуха, — и будь уверена: тебя я никогда не укушу.

Пока старая Бакбак прихорашивалась, используя в добавление к обычным средствам колдовство, обратимся к Симустафе, который был занят приготовлениями к путешествию в Джиннистан.

Перейти на страницу:

Все книги серии Литературные памятники

Похожие книги