Проект «Аве Мария»

К авианосцу приблизился низко летящий вертолет и, зависнув на некоторое время над палубой, сел точно в центр посадочной площадки. К вертолету сразу побежали техники из наземной бригады. Лопасти винта продолжали вращаться, дверь грузового отсека распахнулась. Оттуда вышли трое в голубых комбинезонах с нашивками в виде государственных флагов на плече: китаец, русская и американец. Техники проводили их на безопасное расстояние, и вертолет снова взмыл в воздух. Вскоре прибыл второй вертолет. Он, как и первый, привез трех космонавтов. Правда, на сей раз это оказались двое русских — мужчина и женщина — и американка.

Эти шестеро были основным и дублирующим экипажем «Аве Марии». Любой вертолет мог бы с легкостью доставить сюда всех шестерых разом, но Стратт придерживалась железного правила: ни при каких обстоятельствах не перевозить основной и дублирующий составы в одном и том же транспортном средстве — ни в самолете, ни в вертолете, ни в автомобиле. Каждый из космонавтов прошел жесточайший отбор и имел за плечами не один год спецподготовки. Не хватало еще, чтобы одна авария перечеркнула надежду всего человечества на спасение.

Потенциальных кандидатов оказалось немного. Среди тех, кто имел подходящую физическую подготовку и знания и был готов пожертвовать собой, крайне редко попадались носители гена кома-резистентности. Но даже с учетом столь скромной выборки, процесс окончательного отбора шел медленно, с конфликтами и постоянным боданием с каждым государством-участником из-за той или иной кандидатуры. Стратт оставалась непоколебима, требовала исключительно лучших, но даже ей приходилось идти на некоторые уступки.

— Женщины, — хмыкнул я.

— Да, — сквозь зубы процедила Стратт.

— Несмотря на ваши рекомендации.

— Да.

— Ну и хорошо.

— Нет, нехорошо, — нахмурилась она. — Американское и российское правительства проигнорировали мои рекомендации.

— Вот уж не думал, что женщина может оказаться такой сексисткой в отношении своего же пола, — заметил я, скрестив руки на груди.

— Дело не в сексизме, а в здравом уме. — Стратт сердито откинула прядь, брошенную в лицо ветром. — Я указывала в рекомендациях, что все кандидаты должны быть гетеросексуальными мужчинами.

— А почему не гетеросексуальные женщины?

— Подавляющее большинство ученых и прошедших подготовку кандидатов в космонавты — мужчины. Таков мир, в котором мы живем. Не нравится? Приобщайте своих учениц к науке, инженерному делу и математике. Я здесь не для установления социального равенства. Моя задача — любой ценой спасти человечество.

— И все-таки звучит по-сексистски.

— Называйте, как хотите. На корабле не должно быть напряжения на сексуальной почве. Что, если в полете между членами экипажа возникнет романтическое влечение? Или размолвка? Люди убивают и за меньшее.

Я взглянул на кандидатов, выстроившихся в дальнем конце палубы. Капитан Янг приветствовал их на борту. Особенное внимание он проявил к своему соотечественнику — оба радостно жали друг другу руки.

— Между прочим, вы и китайца не хотели допускать. Мол, их космическая программа слишком молода. Правда, потом я услышал, что вы назначили его командиром основного экипажа.

— Он самый опытный кандидат. Значит, будет командиром.

— А может, вон те русские и американцы тоже опытные? Может, люди, в прямом смысле слова спасающие мир, все-таки повели бы себя как профессионалы? Может, не стоило отрезать буквально половину талантливых кандидатов только потому, что вы боитесь, как бы чего не вышло?

— Надеюсь, вы правы. Русская женщина, Илюхина, тоже в основном экипаже. Эксперт по материалам, других кандидатов на эту позицию обошла с огромным отрывом. Научный эксперт, Мартин Дюбуа, американец. Двое мужчин и одна женщина. Ничего хорошего.

— Бог ты мой! — Я притворно всплеснул руками. — Дюбуа еще и темнокожий! И как же вы его допустили? А вдруг он доконает остальных постоянной болтовней о рэпе и баскетболе?

— Идите к черту! — отмахнулась Стратт.

Космонавтов окружили палубные матросы. Шестеро героев, особенно Яо, произвели на моряков неизгладимое впечатление.

— У Дюбуа три докторские степени: по физике, химии и биологии, — прокомментировала Стратт, после чего указала на американку. — А вон там Энни Шапиро. Автор новаторского метода сплайсинга ДНК[130], который теперь называют методом Шапиро.

— Серьезно? — встрепенулся я. — Та самая Энни Шапиро? Которая синтезировала целых три фермента, катализирующих сплайсинг ДНК при помощи…

— Да-да, очень умная дама, — прервала мои излияния Стратт.

— Она делала это для докторской диссертации. Для диссертации! Вы в курсе, сколько людей доходят до Нобелевской премии за исследование, проведенное в аспирантуре? Поверьте, очень немногие. И вы назначили Шапиро дублером научного эксперта?!

— Она самый талантливый специалист по сплайсингу ДНК из всех ныне живущих. А Дюбуа силен во многих областях, что важнее. Мы не представляем, с чем в ходе миссии столкнется экипаж. Нам нужен человек с самыми разносторонними знаниями.

— Потрясающие люди. Лучшие из лучших! — восхищенно произнес я.