Проект «Платон»

«Зачем? — опять мелькнуло у Ивана, хотя он поклялся себе постараться даже мысленно не воображать это “инструментальное” слово. — Наши пальцы даже если и обнаружат, — кто и почему?! — нас нет в базах данных. Ну да, во всяком случае — меня!».

Антон, сосредоточенно раздумывая о чём-то, тем не менее изобразил короткую сценку в лицах:

— «Здравствуйте, меня зовут Марина — и я врушка!» — «Здравствуйте, Марина!» — «Я — Анастасия, и я капризуля!», «Даша, хамка!», «Юля, лентяйка!» — «Здравствуйте, Марина, Анастасия, Даша и Юля!», — «А я — Елена. И я нейрохирург, не узнающий пациентов в лицо!»

— Да уж, — пробормотал вконец растерянный Иван. — В клетку с хомячками входит арабский скакун. Никакого смысла.

— Я рад, что ты сохранил свои жалкие зачатки чувства юмора. Значит, не всё потеряно. Убираемся отсюда!

В лесу — большая часть территории клиники представляла собой ухоженный огороженный лес, — стояло несколько коттеджей. Довольно симпатичных. И хоть и разного размера, но выполненных со вкусом в едином архитектурном стиле. Друзья осторожно и бесшумно обошли по периметру небольшой коттедж, числившийся за пациенткой Еленой Вересаевой. Внутри было темно.

— Давай просто постучим! — Горячо прошептал Иван.

— И если она там — мы напугаем её до смерти!

— Не больше, чем если вломимся без стука и приглашения.

Но было поздно, Антон уже подошёл к дверям, и за считанные секунды открыл замок.

— Вряд ли она будет кричать. Она решит, что мы знакомы. Раз заходим в её коттедж ночью. Просто она нас не узнаёт.

Антон тенью проскользнул внутрь. Иван ничего не оставалось, как последовать за ним.

Небольшая гостиная. Просто, добротно, со вкусом. Тут же, в гостиной, кухонька в закутке. Всё выглядит так, будто здесь никого нет. Нет тарелок в раковине. На диване ничего не валяется.

Антон направился в спальню. Иван опередил его, застыв на пороге.

— Тихо!

Елена лежала на кровати, накрывшись одеялом с головой.

— Ага! Только дело в том, мой дорогой наблюдательный друг, по иронии судьбы — нейрофизиолог и так далее, — что «кукла» не совершает дыхательных экскурсий, не излучает инфракрасные волны. И любое животное, даже такое зашоренное, как человек — способно это моментально вычислить.

С этими словами Иван подошёл к кровати и приподнял одеяло. Под одеялом «спали» подушки.

Иван с облегчением выдохнул. И тут же судорожно вдохнул.

— Где же Елена?!

— Не знаю, — без эмоций ответил Антон, уже открывающий шкаф, тумбочки.

— Это неприлично! — Возмутился Иван. — Это же её вещи!

— Ты хочешь найти её или хочешь соблюсти приличия? Потому что интуиция подсказывает мне, что найти твою прекрасную Елену, не нарушив приличия — не получится.

— Но что именно ты хочешь здесь найти?!

— Не знаю. Что-нибудь.

Антон лёг на пол и посветил под кровать фонариком.

— Вот оно!

— Что?!

— Что-нибудь!

Антон залез под диван, и некоторое время возился там, периодически чихая.

— Не очень-то у них тут заморачиваются с тщательностью уборки, в этом кефирном заведении! И, видимо, Елена это знала. И в данном случае ей это на руку! И нам!

Антон вылез из-под кровати, в руках у него была довольно пухлая папка, самая обыкновенная картонная папка на бумажных тесёмках.

— Разумно. Не астмой же она страдает, в конце концов! — Антон ещё раз чихнул. И при свете фонарика, развязав тесёмки, пробежал содержимое папки. Иван уселся рядом с другом, заглядывая через плечо.

— Прекрасная Елена собирала досье на своих товарок по несчастью быть пациентками Васильева. И на него самого.

В папке были фотографии девушек, рукописные заметки, распечатки и так далее.

— Антон! Я скоро свалюсь с сердечным приступом! Мне не по душе все эти незаконные вторжения. На одном адреналине держусь.

— И его запасы у тебя уже на грани истощения. Ну, что ж. Ты прав. Изучить материалы, собранные Еленой, мы можем и дома.

Через два часа стена на кухне Ивана Ефремова была значительно пополнена иллюстративным материалом. Ниже уже имевшихся появился ещё ряд фотографий из папки Елены. Антон сверлил глазами лица четырёх блондинок. На некотором расстоянии от них была прикреплена фотография самой Елены из истории болезни — её фото Иван щёлкнул телефоном в кабинете Васильева. На неё же он сейчас и пялился. И размышлений или аналитики во взгляде Ивана не было вовсе.

— Иди спать! — Повелительно изрёк Антон. — Утро вечера мудренее. К тому же завтра рано вставать. Надо выяснить, что с Мариной Апексимовой, дизайнером; Анастасией Чиргадзе, сценаристкой; Дарьей Мамоновой, психологом; и Юлией Сиротой, актрисой. Спасибо Елене за то, что у нас есть их адреса.

— И что с Еленой Вересаевой, нейрохирургом! И зря ты меня остановил от похода в полицию! Пропал человек!

— Пусть родня заявляет. Ты ей — никто!

— Вдруг у неё и нет никого?! Почему ты не позволил мне позвонить Митрофанову?!

Антон некоторое время смотрел на фотографию Елены.

— Если эта девушка тебе действительно так дорога, как мне кажется, — то я уверен, что не стоит тревожить полицию. А Митрофанов, в случае необходимости, встревожился бы прежде тебя.

Антон пристально глянул на проницательное лицо Митрофанова на фото и подмигнул ему: