Проект "Стокгольмский синдром"

— Диана сейчас с Олей, но больше я не слышу их разговора, — тело все дрожит, ведь в данную минуту я ничего не могу сделать, кроме как ждать подмоги. Максим начал сокрушаться всеми благими матами, а Власов встал и подошел ко мне, глядя прямо в глаза, проговорил:

— Иринка моя тоже с ними? — с беспокойством в голосе, друг напрягся, когда я кивнул, но поспешил добавить:

— Она уехала полчаса назад, думаю, да, должна быть уже там. — И я молю бога, чтобы Ирина успела приехать домой до того, как что-нибудь, но произойдет. Оля одна не справится, даже если патрульные упустили из виду потенциальную угрозу, они ведь не станут подниматься на квартиру. Черт возьми! Не прощу себе такого рокового решения, как пойти ва-банк и рискнуть пушинкой, только чтобы выкурить Каролину. Но женщина оказалась не только сумасшедшей, но трусливой, раз послала за своей дочерью ту, которая играла со всеми сразу. У каждого, кто был замешан в похищении Оли, были личные мотивы.

— Ну, и сука же, ты, Леонид, — устало проговорил Степан, махнув рукой на меня, когда отошел в сторону, а затем резко развернулся и влепил мне кулаком по лицу. Сплевываю кровь, но не отвечаю. Заслужил, подвергнув опасности всех своих друзей, которые гораздо дороже моих родных. Бесов встал между нами, чтобы мы не учинили драку прямо под зданием. Затем раздался визг шин, и на парковку влетел внедорожник отца Степана. Увидев знакомую машину, анатом с широко раскрытыми глазами уставился на меня, и казалось, еще чуть-чуть, у него точно съедет крыша, а мне достанется с лихвой. Расталкивая легковые машины, Игорь Андреевич остановился напротив нас, и мы рванули к нему, оставив нашу перебранку на потом. Теперь, как можно скорее, я должен оказаться дома, и увезти Олю подальше от всей этой чертовщины.

* * *

Было трудно дышать, потому как грудную клетку сдавило со всей силы от накативших эмоций. Перед глазами стоит картинка мертвой Дианы, и моей пушинки, которая рухнула без сознания. Мы ворвались со Степаном в тот момент, когда Ирина пыталась откачать Олю. Я хотел было заорать, когда подумал самое худшее, но Власова поспешила привести меня в чувства.

— Островский! — кричит до звона в ушах, но я ее не слышу. На руках моя пушинка — она дышит, и это главное. Я осматриваю ее тело, слава богу она цела. Но от шока потеряла сознание. Моя беременная пушинка сумела защитить себя, и вновь была совершенно одна. Ирина тряхнула меня за плечи, обращая на себя внимание. Девушка тоже вся перепуганная и дрожит, затем и она мне врезала со всей силы, возвращая в реальность. — Почему так долго?! — она размахивает руками, высказывая свои страхи, но ее слова летят все мимо ушей, потому как раздается голос пушинки.

— Лёнь, — едва слышен писк, но я его услышал и притянул пушинку к себе в объятия. Она начала приходить в себя, постепенно силы к ней возвращались. Оля обняла меня за шею, а потом расплакалась, когда реальность и ее окутала с лихвой. — Я убила ее, — рыдает, а тело содрогается от несокрушимого ощущения.

— Тише, — успокаиваю любимую, гладя по голове. — Ты не виновата, — чуть отстраняюсь, говоря ей эти слова в глаза, внушая. Она согласно кивает, прекращая плакать, но подбородок предательски дергается, и новый поток слез не заставил себя ждать. Я обнимаю пушинку, чтобы разделить эту боль вместе с ней, и хотел бы вернуть все обратно, чтобы предотвратить непоправимое.

Власов быстро осмотрел тело Дианы, подтверждая кивком, что девушка мертва. Затем Ирина подошла к мужчине, и они обнялись, будто между ними никогда не вспыхивало эмоциональных преград. Я так летел по лестничной площадке в квартиру, что совершенно забыл о патрульной машине, которая по-прежнему стояла возле дома. Но позже выяснилось, что двое ребят оказались застреленными. Удивительно, как профессионально сработала моя бывшая напарница, будто заранее могла знать, что я обязательно обращусь к Бесову. Ну, конечно, вот идиот! Диана все же вела слежку за мной. И приказ моего отца приняла за приказ Авраама. Кстати, о нем совершенно ничего не ясно, где сейчас находится мужчина, и почему в назначенное время не явился на переговоры в клуб. Ведь сам настаивал, и просил меня не отказываться от возможности права наследования. Но, он не знает, что Оля теперь со мной. И, возможно, Каролина, или Марк воспользуются этой информацией в своих целях. Твою мать! Нужно как-то подготовить пушинку к серьёзному разговору, что ее и нашего малыша я больше не имею права подвергать опасности, а значит это ведет только к одному — ей нужно уехать, а мне остаться и завершить до конца не нами начатое. Иначе, это будет длиться бесконечно. Спустя несколько часов бригада скорой помощи и несколько патрульных машин увезли троих трупов, зафиксировав показания соседей и наши собственные. Оля отказалась ехать в больницу, но я взял с нее слово, что мы вместе посетим поликлинику завтра. Она лишь кивнула, пряча свои карие глаза, в которых до сих пор стояли слезы.

— Я знаю, — шепчу у губ пушинки, а потом в упор смотрю на нее, и она ахает, догадываясь, о чем я.