Проект "Стокгольмский синдром"

— Да, простите, — подаю безжизненный голос, чтобы капитан не потерял со мной связь. — У набережной есть байкерский бар, а неподалеку от него склад. По словам моего брата именно там должен находиться Авраам и Каролина. Она ждет Марка и свою дочь, капитан. И, еще момент, — вздыхаю, затем завожу машину и выезжаю со двора на полупустую дорогу. Капитан насторожился, ожидая продолжения. — Не знаю, насколько брат говорил правду, но клинику Власова нужно проверить на предмет взрывчатых устройств.

— Бомба? А клиника тут причем, Лёнь? — с удивлением поинтересовался капитан.

— В ней находятся двенадцать человек-свидетелей. Все люди, которые принимали участие полтора года назад. Каждый внес свой вклад, чтобы бесследно выкрасть мою жену. Они не намерены их оставлять в живых.

— Твою мать, — выругался капитан Варламов, а потом замолчал. — Ладно, паниковать пока что не будем. Отправлю команду и подключу вышестоящие органы. Это уже не в моей компетенции, Лёнь. Если твоя информация подтвердится, будет организована срочная эвакуация. Власов уже знает?

— Еще не говорил, капитан, — глухо отвечаю, переключая передачу. — Степан в свою очередь пообещал разобраться с телами. Ему предстоит огромная и тяжелая работа. И, у меня к вам единственная просьба, — я останавливаюсь, ожидая от капитана услышать одобрение на ее озвучивание. Варламов прокашлялся, дав тем самым знак. — Пусть федералы уже отстанут от нашего патологоанатома, он тоже стал лишь пешкой в этой игре безумцев.

— Можешь не переживать на этот счет, я сегодня уже отправил рапорт о произошедшем. Начальство в курсе, и сделают все возможное. — это первая хорошая новость за сегодня, которая хоть как-то заставила меня улыбнуться. Друзья не должны страдать из-за моей семьи, и я не позволю этому случиться. Потому просто был обязан предупредить капитана.

— Отлично. Спасибо.

— Я организую группу захвата, — продолжает капитан, переходя на деловой тон. — Кстати, все-таки федералы уже подкатили, поэтому особенно там не кипишуй, — предупреждает, но по-доброму. — Вы с Максом столько мне проблем доставляете, ребята, — посмеивается, и я вместе с ним. Это натуральная правда. Два сапога пара — два друга, и у каждого не идеальная семья. — Что, порой мне проще избавиться от вас двоих. Что у тебя теперь со штабом? — резко переводит тему в другое направление. Мужчина давно задавал мне этот вопрос, но я не мог ему дать никакого ответа. Всегда отнекивался, но был на виду. Таковы правила.

— Уже ничего, — твердо отвечаю, зная, я не вернусь ни под каким предлогом. Я хотел уйти, когда встретил свою пушинку, но меня остановили, внушая, что дело должен закончить, а не срывать операцию. Но все было подставным, только бы удержать меня под прицелом.

— Это хорошо, потому как есть у меня к тебе деловое предложение, — ухмыльнувшись в трубку, проговорил капитан Варламов.

— Давайте сначала разберемся с одним делом, а потом будет видно, — обрываю его, потому как решил для себя. Никаких спецслужб. Теперь на первом месте только моя пушинка и наш ребенок. Капитан посчитал промолчать, видимо, почувствовал, что сейчас не время. — Я почти на месте, буду ждать вас и тогда посмотрим по обстоятельствам. Но, тянуть нежелательно. Каролина ждет Марка, а времени прошло уже достаточно.

Отключив телефон, я остановился практически у байкерского бара, чтобы не вызывать сильных подозрений. Вусмерть пьяные мужики расхаживали возле своих байков, гоготали и рычали. А кто-то из них вовсе валялся возле торцевой стены здания. Весь мрак нашего города был показан именно ночью. Выключив свет фар на машине, всматривался вдаль, где у склада с наружной стороны тусовались два громилы, и я их узнал. Те самые идиоты, которые напали на невинных девчонок, когда отец впервые вызвал на разговор. Зло волной накатило, и я сжал кулаки, ощущая как кровь наливалась в напряженных конечностях. Ждать подмогу, или решить все своими силами? С пару минут думал, а потом полез в бардачок, где лежал отцовский револьвер мною прихваченный. Я поднял его возле тела моей матери. Ужасно осознавать, что брат посмел убить ее из оружия, которое было подарено дрянью нашему отцу. Сжимаю в руке рукоять, так сильно, что теперь и на моей ладони остается след от выгравированных пуантов. Как символично, блядь. Затем я выругался в слух.

— Сука! — практически заревел, испуская истошный стон, а потом обрушился на баранку руля. Долбил по ней так, что казалось, руль отвалится к чертям. Но он выдержал мой срыв, чему благодарен. Словно очистился перед решающей встречей. Проверил барабан револьвера — в нем было еще две пули, но с собой у меня имелся мой собственный пистолет с глушителем. Вооружившись сполна, я вышел из машины.

Под видом напившегося в хлам, я постепенно приближался к складу. Оба амбала с подозрением уставились на меня, но старались молчать.