Проект "Стокгольмский синдром"

— Нет, — грублю ей, конечно, не намеренно, но выходит совсем наоборот. Вот о чем я, ее безграничная слепая любовь ко мне душит. Я встаю с постели, оставляя Зою в подвешенном состоянии, будто дал пощечину. Она тихо всхлипнула, и вновь легла на свою сторону, отворачиваясь от меня. И так каждый раз. Черт возьми! Сам себе не рад, и перевоспитать эту блядскую сущность не могу. Я таков, потому что мой подпольный мир теперь моя жизнь. Ухожу к себе в кабинет, закрывая дверь на замок, чтобы никто не потревожил. Мой личный клуб «Бурлеск» на данный момент под самым тщательным контролем у штаба, где теперь оба моих сыновей в крепких тисках. И, если от Леонида я мог ожидать подобного, то вот от Марка — от сына, которому намеревался передать свой пост, был сражен его выбором не в свою пользу. Старший сын всегда ходил моей тенью, повторял за мной и был ближе по духу и характеру. Сам Леонид слишком нежен — весь в жену, словно так мы с ней разделили своих детей между собой, оставляя в каждом из них частичку себя, но не в равных частях. Смотря на младшего сына, всегда вижу Зою, а когда еще в студенчестве заявился с документами, отданные вербовщиками, был сражен его стойкостью, потому что пришел за советом к отцу, как поступить, не взирая на наши препирательства. В тот день я грубо поставил его перед выбором, лишая права на выход из положения другими путями, но кто же знал, что Марк — моя надежда, уже тогда принял правила игры, утаив от отца правду. Стоило Леониду кинуть папку с бумагами и фотографиями, сразу сообразил по поведению старшего, что тот уже в курсе всей подноготной, пусть от него самого не скрывал сути деятельности клуба за пределами его стен. В тот день я потерял их обоих — мои сыновья фактически стали для меня врагами, теми, кто мог разрушить идеальный мир моего устоявшегося существования. Родительская любовь слепа во многом, и теперь я вынужден просить помощи у того, кому сам когда-то отказал. Я люблю своих сыновей — обоих, но, увы, по-разному, ибо видел, как младший рос менее самостоятельным, вечно рука об руку рядом с матерью. И, наверное, на фоне извечно противоречивых чувств к своей жене, это же состояние перенес на Леонида, навсегда потеряв с ним истинную связь отца и сына.

В «Бурлеске» творится чертовщина, кто-то из моих подчиненных, входящих в состав элиты, пропускает неподтвержденную деятельность, нарушая общеустановленный акт, принятый членами всех четырех клубов. Акт — это нечто вроде закона, фиксация всей работы, проводящийся нашим миром. Мы взаимодействуем с правительством, увы, приходится, иначе был бы настоящий ад вражды. А так, никто никого не трогает и большинство чиновников — это мои подопечные. Все крутится в бесконечном кругу, и мы стали заложниками общей системы, поглотившей нас, забирая взамен души. Но таковы правила, а нарушая их, автоматически попадаешь в черный список зачистки.

— Что я упускаю? — вслух задаю себе вопрос, нарушая мертвую тишину в кабинете. Беру из шкатулки сигару и закуриваю ее, выпуская облако табачного мира. Присев в свое кресло, долго смотрю в одну точку, пытаясь расставить все мне известные акты, касающиеся конкретного участия моих людей. Но не могу выловить подсадного, того, кто намеренно рушит мои планы. Вчера ко мне в клуб заявились федералы, представляя целую папку документов и фотографий, прилагая видеофиксацию, на которой очевидно, как, при белом свете, выезжает черный фургон, в котором оказались три трупа, напичканные наркотиками. Мне дали неделю на вычисление хозяина автомобиля, и соответственно заказчика. Но, сука, ни один из моих администраторов не фиксировал поступающих актов. Устроил такую взбучку, после которой многие сели тихо и словом не обмолвились. Да, именно страх помогает держать каждого на мушке, ибо в «черный список» боится попасть каждый из нас — даже я сам. Еще во времена далекой молодости, я не мог понять к чему «Братство» устраивает полную зачистку, удаляя не только члена, попавшего под контроль, но и всю его семью, если таковая имеется. Для меня это было сродни ужасу, и я боялся, что однажды придут за мной. Это, как русская рулетка, нажал на курок — холостой выстрел, исключительное везение, но, если после полного круга к тебе вновь попадает револьвер — выстрел обеспечен. И, скорее всего, настала моя повторная очередь.