Проект "Стокгольмский синдром"

— Что будем делать? — Игорь паникует. Ведь он согласился скрывать девушку от посторонних глаз, помогая мне выловить Каролину на наживку. Эта дрянь заплатит за каждую мою пролитую слезу, за то, что так смело растоптала жизнь моему сыну и своей дочери. Дети не должны страдать из-за прихотей родителей, но наши оказались в эпицентре смерча. Благодаря знакомой, которая чисто случайно оказалось специалистом в той закрытой психиатрической больнице, где Каролина все это время держала Олю, я смогла выйти на след, подключив свои связи. И первым отозвался Власов. Как всегда, он пришел мне на помощь в миллионный раз, и помог вытащить невестку из ада. Это точно судьба, ведь в центре оказался еще один знакомый врач, но только Игоря. И нам всем удалось провести побег Оли, заметая следы. Никогда не забуду тот день. Он до сих пор стоит перед глазами. Римма позвонила мне вся в слезах и умоляла выслушать. Что возможно, она разговаривала с пропавшей девушкой. Она стала выяснять подробности, чтобы составить психологический портрет, а итоге их беседу наскоро прервали и затем попросили мою коллегу покинуть рабочее место. С момента ее увольнения прошло несколько месяцев прежде, чем женщина рискнула поделится волнением. А потом эту информацию подтвердил лечащий врач, находившийся в психушке. Мы долго готовились к воплощению задуманного. И сначала я все-таки хотела подключить Лёню, но боялась, что мой мальчик обезумит и наломает больше дров. Его сдержанность рано или поздно прорвет плотину, и мы увидим его настоящую сущность. Ту, которой уже пора проявиться, чтобы расставить все по законным местам. Мы скрывали Олю еще несколько месяцев, и только потом я сообщила Аврааму. Но, черт возьми, отцовские чувства взяли верх, и он стал вести слежку за своей женой, желая отомстить за дочь. Вот тут-то Каролина и скрылась. Авраам вернул Леонида домой, предложив тому новый проект — ловушку, и я все думаю, как быстро мой сын разоблачит, почувствует подставу во всей этой чехарде, но, уверена, он будет весьма удивлен, когда узнает, кто за чем и за кем стоит.

— Он забрал Ольгу домой, — поясняет девушка администратор, когда мы со Власовым стоим у него в клинике. — Так он сказал, — она нервно сглатывает, готовясь к серьезному выговору.

— Как он вообще догадался, что она здесь? — не унимаюсь я, встряхивая руками. Затем смотрю на Игоря, ища ответа.

— Простите, Зоя Степановна, — смущенно извиняется девушка. — Это моя вина, — она опускает взгляд. — Никаких инструкций не было на случай, если пациент запросит о встрече с родными.

— Как она вообще узнала, что он здесь? — мне кажется, я на время превратилась в своего мужа, давя на окружающих, невинных людей.

— Вероятно, потому что пришел молодой врач, и наш медперсонал не устоял перед тем, чтобы не промыть все косточки, — фыркнув, заявил Власов, скрещивая на груди руки. — Это более вероятное объяснение, как Оля могла узнать о нем.

— Простите, — еще раз кивает администратор, пряча стыдливо глаза. Она чувствует себя виноватой, а стало быть, даже сама проявила неосмотрительность. Моя невестка здесь уже больше двух месяцев. Она, наконец, пришла в себя, и теперь ее здоровью не угрожает опасность. Более года пребывания в психушке закрытого типа, которая специализируется на осужденных убийц, но не признанных вменяемыми, моя бедная девочка истощала не только морально, но и физически. А когда я узнала о тренировках, была в такой ярости, которая моему темпераменту не свойственна вовсе.

— Ладно, — я упираю руки в бока, соображая, что делать далее. — Может, оно к лучшему, что Лёня сам за ней пришел, а не мы преподнесли на блюдце.

— Но он спросит с нас. С меня в первую очередь, — серьезным тоном заявляет Игорь. — Что делать, Зоя? Кажется, теперь и мы вляпались.

— Да, мы стали пешками в игре Каролины. — Я попыталась соображать быстро, чтобы скорее предотвратить надвигающуюся катастрофу. — Решено. — Уверенно смотрю на Игоря: — я поговорю с Лёней и скажу правду. Он ее примет, я это точно знаю.

— Ох, Зоя, чувствую я, что мы едва ли выберемся из этой ситуации живыми, — тихо проговаривает Власов, понижая голос до шёпота. Я соглашаюсь с ним, кивнув несколько раз. Сама нервничаю, и уже готовлю речь. Мой сын должен принять правду, а какой она предстанет, решит только он сам. И вновь все идет в пух и прах, когда у меня зазвонил телефон. — Ответь, вдруг важный звонок, — Игорь тактично оставляет меня наедине. Медперсонал разбрелся по своим местам, и в его кабинете я нахожусь совершенно одна.

Нахмурившись, от того, что номер телефона скрыт, не сразу решаюсь принять вызов, но что-то толкает меня на обратное, как будто сам дьявол велит, чтобы, наконец, ответила.

— Да, — сама удивилась, как мой голос обрел сталь.

— Это я, мам, — звонит Марк.

— Сынок? — я удивилась и мгновенно распереживалась.

Он совершенно спокойным тоном продолжает: — Ты объяснишь мне, почему вдруг отец принял решение передать клуб во владения Леониду?