Прогулка на пароходе (старая орфография)

— Ха, ха, ха! проревлъ Гарди, выслушавъ объясненіе и получивъ подробный отчетъ предполагаемой прогулки. — О, какъ это безподобно! какъ превосходно! Какой чудный день это будетъ! Сколько удовольствій! Но скажите же поскорй, когда вы думаете приступить къ исполненію вашего плана?

— Не угодно ли, хоть сію минуту: что можетъ быть удобне настоящаго времени!

— Восхитительно! очаровательно! вскричали дамы. — Начните, пожалуста, начните!

Передъ мистеромъ Перси Ноаксомъ явились письменные матеріялы, и посл продолжительнаго совщанія между нимъ и мистеромъ Гарди, какъ будто отъ этого зависла судьба цлыхъ народовъ, были написаны имена различныхъ членовъ комитета. Сдлавъ условіе, что въ среду вечеромъ къ осьми часамъ въ комнатахъ мистера Перси Ноакса соберется митингъ, постители простились съ дамами.

Наступилъ вечеръ назначеннаго дня; пробило восемь часовъ, и восемь членовъ комитета пунктуально явились въ присутствіе. Мистеръ Логгинсъ, прокуроръ Босвельскаго аула, прислалъ извиненіе, а мистеръ Самуель Бриггсъ, также прокуроръ, Форнивальскаго суда, прислалъ своего брата, къ величайшему удовольствію сего послдняго и къ величайшей досад мистера Перси Ноакса. Между Бригсами и Тонтонами существовала неукротимая ненависть, для объясненія которой на этотъ случай не находится примра. Вражда между Монтеки и Капулетти была ничто въ сравненіи ей враждой, существовавшей между этими двумя знаменитыми домами. Мистриссъ Бригсъ была вдова, съ тремя дочерьми и двумя сыновьями, изъ которыхъ мистеръ Самуель, старшій, былъ стряпчій, а мистеръ Александеръ, младшій, постоялъ, на опредленныхъ условіяхъ, старшемъ брат. Жительство они имли на углу Портландской и Оксфордской улицъ и совершали движеніе свое по одной и той же орбит съ Тонтонами: отсюда-то и происходитъ ихъ взаимная вражда. Если миссъ Бриггсъ являлась въ нарядныхъ шляпкахъ, миссъ Тонтонъ затемняли ихъ шляпками боле нарядными. Если на чепчик мистриссъ Бриггсъ оказывались ленты радужнаго цвта, мистриссъ Тонтонъ не замедлила надвать на голову токъ со вс-возможными цвтами калейдоскопа. Если миссъ Софіи Тонтонъ выучивала новый романсъ, то дв миссъ Бриггсъ выступали уже съ новымъ дуэтомъ. Разъ какъ-то случилось Тонтонамъ, съ помощью арфы, восторжествовать надъ своимъ врагомъ, но Бриггсы выдвинули въ поле три гитары — и побда осталась за ними. Короче сказать, соперничеству между ними не было конца.

Тамъ какъ мистеръ Самуель Браггсъ былъ настоящая машина, и какъ кром того извстно было, что первоначальную мысль для этой прогулки подала мистриссъ Тонтонъ, то женская отрасль фамиліи Бриггсовъ устроила, чтобы при выбор присутствовалъ не мистеръ Самуель, но мистеръ Александеръ; а такъ какъ упомянутый мистеръ Александеръ справедливо прославился упорствомъ (свойственнымъ прокурору банкротскаго суда), то, безъ всякаго сомннія, его не нужно было учить много. Онъ поставилъ себ въ непремнную обязанность и въ особенное удовольствіе быть непріятнымъ до крайности и сверхъ всего, во что бы то ни стало, положить при выбор Тонтоновъ черный шаръ.

Вечернее засданіе было открыто мистеромъ Перси Ноаксомъ. Представивъ, довольно удачно, присутствующимъ джентльменамъ необходимость выпить во легонькому грогу, онъ вкратц изъяснилъ главныя причины ихъ собранія и заключилъ замчаніемъ, что первый приступъ долженъ состоять въ выбор президента, которому должно быть вврено личное управленіе всмъ, что только касалось до распоряженій. Одинъ изъ джентльменовъ, блдный молодой человкъ, въ зеленомъ галстук и очкахъ того же цвта, членъ достопочтенной общины Внутренняго Тэмпля, тотчасъ же поднялся, съ тою цлью, чтобъ предложить на мсто президента мистера Перса Ноакса. Онъ зналъ его даннымъ-давно и готовъ ручаться честью, что почтенне, превосходне и чистосердечне его не существовало еще въ цломъ мір ни единаго человка (всеобщее вниманіе и возгласы: гиръ! гиръ!) [1]. Молодой человкъ, какъ видно было по всему, былъ твердъ въ ораторскомъ искусств; воспользовавшись этимъ случаемъ, онъ вошолъ въ разсмотрніе состоянія англійскихъ каноновъ, со временъ Вильгельма Завоевателя до нашихъ временъ; обратилъ вниманіе слушателей на законы древнихъ друидовъ, коснулся слегка правилъ, постановленныхъ аинскими законодателями, и въ заключеніе съ жаромъ произнесъ похвалу пикникамъ и тому подобнымъ увеселеніямъ.