Пройдоха

Сандра взглянула через плечо полицейского, увидела меня, и глаза ее сузились. Она поднесла руку к губам, затем опустила ее и махнула, как бы прося меня удалиться.

Полицейский узрел либо это движение, либо выражение глаз – он быстро обернулся и, увидев меня, спросил:

– А это кто?

– Что случилось? – спросил я, рассматривая тело на полу.

– По-моему, он где-то тут живет, – ответила Сандра ровным голосом.

– Убирайся отсюда! – потребовал полицейский, направляясь в мою сторону. – Произошло убийство, и не надо, чтобы тут собралась толпа. Кто ты и что…

– Повесили бы табличку на двери: «Не входить», – предложил я. – Мне показалось, здесь что-то произошло. Ведь дверь нараспашку и…

– Ну ладно, двигайся, а дверь мы сейчас закроем.

– Зачем так сурово? Я имею полное право взглянуть, когда дверь открыта, а вы не имеете права меня выставлять. Я вам не…

– Черта с два! – рявкнул он, вдавил свою лапищу мне между лопатками, сграбастал мой пиджак и вытолкнул. Я вылетел так быстро, что чуть головой не ударился о стенку. Дверь с шумом захлопнулась, и я услышал щелканье замка.

Фараоны – они такие. Если бы я сам попытался уйти, он бы нарочно втащил меня и допросил с пристрастием. Но когда я стал настаивать, что имею право остаться, он вышвырнул меня безо всяких вопросов. Он, полицейский, важнее несчастного, бессловесного налогоплательщика.

Хотя я не знал точно, как все произошло, намек Сандры был достаточен. Мне долго объяснять не надо было. Я подошел к лифту и спустился. Ребра ныли при каждом вдохе.

У обочины стояла патрульная машина. Внутри полицейский слушал радио и что-то записывал. Когда я вышел, он взглянул на меня внимательно. Но в это время передавали приметы какого-то подозреваемого, и он не стал меня задерживать.

С деланым спокойствием я дошел до угла, время от времени делая вид, что ловлю такси. Сзади был слышен монотонный голос, доносившийся из полицейского приемника: «…примерно тридцать семь или тридцать восемь лет, ростом пять футов десять дюймов, весом сто восемьдесят фунтов. Серая шляпа, рубашка с галстуком в красную крапинку. В последний раз видели, когда бежал с места преступления».

Я повернул за угол и, увидев такси, остановил его.

– Куда? – спросил таксист.

– Прямо. Я скажу, когда остановиться.

Вдруг я вспомнил, что у меня в кармане нет ни цента. Я подсчитал, что до Берты Кул будет стоить примерно шестьдесят центов, назвал номер ее дома и удобно устроился на сиденье.

– Подождите здесь, – сказал я, когда мы подъехали.

Я вылез и подошел к дому. Поискал фамилию Кул на указателе и нажал на кнопку. «Вдруг ее нет дома? – подумал я. – Будет страшно неловко перед таксистом».

К моему удивлению, дверь тут же открылась, и я вошел в темный холл. Нащупав выключатель, зажег свет и подошел к лифту. Берта Кул жила на пятом этаже. Квартиру ее нашел без труда. Она открыла дверь, как только я постучал. Ее волосы были растрепаны и висели клочьями. Хотя лицо казалось распухшим, глаза были холодные и жесткие. Они сверкали как бриллианты из глубин мясистых щек. Шелковый халат был перевязан на талии. В разрезе халата были видны массивное горло и огромные груди.

– Страшно выглядишь. Кто тебя избил? Входи.

Я вошел, и она закрыла за мной дверь. Квартира была двухкомнатной, с открытой кухней в задней части гостиной. Через полуоткрытую дверь в спальню я увидел кровать с откинутым одеялом, телефон на тумбочке вблизи подушки, пару чулок, наброшенных на спинку стула, и кучу одежды, свернутой в комок на сиденье другого стула. В гостиной было душно от запаха застоявшегося табачного дыма. Она подошла к окнам, раскрыла их и, внимательно рассматривая меня, спросила:

– Что случилось? Грузовик, что ли, наехал?

– Да меня потрясли громилы, и фараон поддал жару.

– Даже так?

– Да.

– Хорошо. Но сначала я найду курево. Потом расскажешь. Куда я, к черту, дела сигареты? У меня была полная пачка…

– Они на тумбочке возле постели, – заметил я.

– Наблюдательный парень! – Она сверкнула глазами, плюхнулась в мягкое кресло и продолжила ровным голосом: – Принеси их, Дональд, и ни слова, пока я не сделаю пару хороших затяжек.

Я принес ей пачку, поднес спичку и, когда она указала мне на пуфик, подвинул его к ней.

Она подняла ноги, сбросила шлепанцы, удобно устроилась в кресле и сказала:

– Валяй.

Я рассказал ей все, что мне было известно.

– Тебе надо было позвонить мне, прежде чем лечь спать. Ты должен был сообщить мне все сразу.

– Но тогда он еще не был убит. Мне только позвонили…

– К черту убийство! – вставила она. – Об этом позаботится полиция. А вот то, что шайка тебя похитила и хотела найти Моргана Беркса, пахнет денежками. Ты кое-что упустил. Ты…

В этот момент зазвонил телефон.

– Дональд, пойди принеси телефон, – вздохнула она. – Ты можешь вытащить длинный шнур там и всунуть его здесь. Давай быстрей, пока там трубку не повесили.

Я вбежал в спальню, вытащил шнур, подал телефон Берте Кул и всунул шнур в розетку в гостиной. Она взяла трубку и сказала:

– Говорит Берта Кул.

Послышался чей-то голос, и по блестящим глазам Берты Кул я понял: ей нравится то, что ей говорили.