Происхождение христианства из гностицизма

«Благодарим тебя, отец наш, за святую виноградную лозу Давида, отрока твоего, которую ты явил нам чрез твоего отрока Иисуса... Благодарим тебя за жизнь и познание, которые ты явил нам чрез твоего отрока Иисуса.

Благодарим тебя, святой отец, за твое святое имя, которому ты уготовил обиталище в наших сердцах, и за познание, и за веру, и за бессмертие, которые ты явил нам чрез Иисуса, твоего отрока...».

В этом обращении странным образом отсутствует вся­кий намек на соответствующие установительные слова тайной вечери у Павла и синоптиков, которых ведь следо­вало бы ожидать. Вместо этого, вое обращение имеет вполне выраженный неевангельский характер. «Святая ви­ноградная лоза Давида» напоминает точно так же, как «два пути», известное гностическое пристрастие к названным образам. Иисус называется «отроком Иеговы», как спаси­тель и искупитель у Исайи. Он чествуется как провозвестник «познания» и «жизни», и ему приписывается, что он дарует своим последователям веру и через нее «бессмертие», — совсем, так, как этого ожидали от своего спасителя гно­стики. Если, таким образом, иудейская книга о двух путях первоначально, как полагают, была предназначена для иудейских новообращенных, то все же для новообращенных не из официально-формального иудейства, но скорее из представителей той утонченной и уклонившейся в духовность и аскетизм концепции иудейского учения о морали, которая преобладала в тайных культах, где она шла рука об руку с отвержением обрядового закона, выявляла чисто челове­ческое содержание нравственности и стремилась заменить строгость иудейской законнической религии верою в боже­ственного спасителя и дарованные им таинства. И действи­тельно, уже ясно выраженный в стиле, в синтаксическом построении и в грамматической форме иудейский характер Учения апостолов, с его многочисленными дополнениями из иудейских писаний, наводит на предположение, что мы здесь имеем дело с произведением миссионерствующей иудейской секты гностического типа, чтившей в Иисусе героя своего культа. Во всяком случае, эта книга не дает нам права относить ее гностически сконструированного Иисуса без дальнейшего к «исторической» личности синоптиков.

Оды Соломона

Если считать установленным факт существования до­христианского и, во всяком случае, от христианства в тесном смысле независимого иудейского гностицизма, то тем самым проливается также свет на одну из интереснейших и важней­ших находок последнего времени в области истории рели­гии, именно на переведенные в 1909 г. англичанином Ренделом Харрисом с сирийской рукописи 16 столетия и им же объясненные так наз. «Оды Соломона».

Среди дошедших до нас от первоначального христиан­ства литературных памятников очень немногие окутаны по сей день таким мраком, как «Оды Соломона». Это произве­дение оказалось, как бы, яблоком раздора, попавшим в ряды исследователей начатков христианства; оно внесло чувстви­тельнейшую встряску во всю предыдущую исследователь­скую работу, глубоко поразило своей неожиданностью людей всех направлений и породило оживленный обмен противоречивых мнений. При этом с данным произведением связаны не одни только чисто формальные трудности, про­истекающие из того, что «Оды Соломона» дошли до нас только в сирийском переводе, и что смысл греческого по­длинника во многих случаях можно только отчасти угады­вать. Гораздо важнее необычное содержание «Од». Оно, по-видимому, не может быть увязано ни с одной из выдвинутых до сих пор концепций первоначальной истории христиан­ства. Да и само по себе оно отчасти представляет огромные трудности для понимания. При этом оно дает исследовате­лям такое обилие новых и своеобразных фактов, что они стоят перед «Одами», как перед загадкой.

Представляют ли собою «Оды Соломона» иудейское произведение? Следует ли их относить к христианству? И к какому времени мы должны отнести их происхождение?