Происшествие в городе Т

– Да, в некотором роде я краевед. А что вас интересует из истории?

– Видите ли, я недавно побывал в одной деревне, она называется Костры, вы слышали о такой?

– Костры? Да, я слышал о ней, и что?

– Мне там рассказали одну прелюбопытнейшую историю…

– Очень интересно, и что это за история?

– Охотно вам ее расскажу, но прежде скажите мне, на месте этой деревни раньше был город?

– Город? Впервые слышу.

– Ну да – город, и будто бы этот город сгорел, а на месте его появилась деревня, которую назвали Кострами.

– Нет, скорее всего, это какая-то деревенская легенда, такого не могло быть. Города в прошлом сгорали, это верно, но так, чтобы они выгорали дотла, мне это неизвестно, хотя не буду утверждать…

– Ну да ладно, бог с ним, с этим городом, не так это и важно. Будучи в Кострах, я услышал историю, которую вы, наверное, знаете, но я все равно ее напомню…

Кочкин рассказал Щербатову про повара Усова и как тот отомстил помещику Дубову. Коллежский асессор долго стоял, молча смотрел на своего полицейского визитера. Он был в полном недоумении. Как, как подобная история могла пройти мимо него! Почему он, знающий прошлое родного края как «Отче наш», не знает такого интересного факта? Щербатов, будучи еще под впечатлением от услышанного, предложил гостю присесть и сам тоже сел рядом.

– Скажу вам честно, я слышу об этом впервые, и это меня в буквальном смысле потрясло…

– Да, да, отрезать себе язык… это, надо сказать, не очень приятно! – проговорил Кочкин.

– Нет, я не в этом смысле. Мое потрясение связано с тем, что мне неизвестен этот факт, вот я о чем. А что касаемо кровожадности этой истории, то смею вас заверить, она не самая выдающаяся в череде исторических кровожадностей, есть куда более ужасные случаи.

После слов Щербатова чиновник особых поручений, отведя взгляд в сторону, задумался, потом, обратясь к коллежскому асессору, спросил:

– Так можно допустить, что вся эта история всего лишь вымысел?

– Можно допустить, но я бы на вашем месте не торопился. То, что я не знаю этого факта, еще не говорит о том, что его не было.

– Ну, а о самом помещике Дубове вы слышали?

– О Дубове я слышал, помещик средней руки, разорился после реформы, о его судьбе мне более ничего не известно.

Кочкин поблагодарил отставного чиновника и стал прощаться. Перед уходом, вспомнив, какой путь он преодолел к дому Щербатова и какой еще предстоит преодолеть, спросил:

– Скажите на прощание, как получилось, что ваша улица выстроена в таком неподходящем месте?

– Ну, это как сказать, для кого-то оно неподходящее, а для кого-то лучше места нет, – ответил хозяин дома.

– Да я себе все руки содрал, пока к вам добрался!

– Это потому, что вы пошли не той дорогой, мы не ходим по улице.

– А как же вы добираетесь до своих домов?

– Задами. Вот вы сейчас, когда на улице окажетесь, не карабкайтесь вверх, обогните дом, там такой узенький проход будет, по нему и выйдете.

Простившись, Кочкин покинул дом отставного коллежского асессора. Сделал так, как тот ему советовал, и без трудностей вышел.

После разговора со Щербатовым чиновник особых поручений испытывал какое-то неприятное чувство. Неужели костровский целовальник обманул его, рассказав небылицу про помещика Дубова и повара Усова? Но с другой стороны, зачем кабатчику обманывать, да и не мог он знать, что именно нужно Меркурию Фролычу. Кабатчик ведь даже имени его не спросил. Нет-нет, может быть, это и небылица, но рассказана она была без злого умысла. По всей видимости, целовальник рассказывает ее всем случайным путешественникам. Да и потом, то, что Щербатов не знает эту историю, еще ни о чем не говорит. Не может же один человек все знать, он ведь и сам об этом сказал. С такими противоречивыми чувствами Кочкин явился в сыскную, где его в своем кабинете поджидал вернувшийся из Пантелеевской больницы Фома Фомич. Начальнику сыскной полиции было что рассказать чиновнику особых поручений, последний понял это по тому, как блестели глаза патрона.

Глава 23 Опознание

Стрелки на часах Сиротской башни неумолимо приближались к полуночи. Татаярский обыватель уже давным-давно, ополоснув рот напаром из аирового корня и прочтя быструю молитву, беззаботно спал под двойным лоскутным одеялом. Снилось ему круглолицее, грудастое мещанское счастье, и не было обывателю никакого дела до того, что где-то на улице Пехотного Капитана, во втором этаже краснокирпичного дома, за плотными плюшевыми шторами сидели два терзаемых бессонницей сыщика.

– Если говорить начистоту, то я, Фома Фомич, в этом деле ни черта не понимаю, – апатичным голосом жаловался начальнику сыскной Кочкин. – Если нужно было убить губернатора, почему не поступить проще…

– Это как же? – поинтересовался фон Шпинне.

– Да мало ли их, способов… Вот взять хотя бы нож. Куда уж проще, тихо подошел, молча сунул в бок… или еще проще, револьвер! Тут даже подходить близко не нужно, пиф-паф, и нет его превосходительства! Зачем эти ложки, этот мастер Усов, зачем это все?

– Ты хочешь сказать, что это все бессмыслица?

– Вот именно, бессмыслица! – ткнул пальцем впереди себя Кочкин.