Проходимец (сборник)

Часть Третья

Глава XXXV. Старик и море

Я еду на юг. Только-только начинает рассветать. Справа – бесконечная равнина океана, скрытая туманом. Слева сквозь распадающиеся сумерки начинают проступать круглые холмы. Я соскучился по ним. Именно по холмам. При том что Северная Калифорния – место удивительного природного разнообразия. Вверх от Сан-Франциско, в районе залива Бодега и Мендосино, – темно-синие волны бьются гулко и тяжело об обрывистый берег и разбросанные возле него скалы, накрывая их пеленой студеных брызг. Чуть южнее – залитые солнцем тосканские пейзажи виноградных долин – Андерсон, Сонома, Напа. Еще южнее – бесконечные песчаные пляжи Хафмунбей и Санта-крус. На востоке, в какой-нибудь паре-тройке часов езды – гранитные пики Сьерра-Невада, а в провалах между ними – чистейшие, пронзительно-бирюзовые озера. И все же Калифорния для меня – это, прежде всего, круглые холмы, желтые от сухой травы, с пятнами вечнозеленых кустарников и деревьев тут и там. Странным образом они мне уже роднее, чем тайга и раскисшие от нескончаемых дождей поля моей родины. Эти выгоревшие на солнце холмы – как иллюстрации к книгам Стейнбека. Кажется, если присмотреться, то можно увидеть, как на склоне между кустов мелькают фигурки убегающих от погони Джорджа Мильтона и его друга Пенни Смолла, великана, любящего гладить все красивое, которого Джордж пока еще надеется спасти.

Привычные, приятные взгляду и сердцу пейзажи имеют могучий целебный эффект. Помогают вспомнить и помогают забыть. События последних четырех недель словно отодвигаются во времени, уходят куда-то на задворки памяти. Будто и не со мной было. Будто посмотрел иностранный фильм, в котором ближе к концу слишком много сцен и действующих лиц – врачей, сотрудников посольства, вежливых и очень любопытных полицейских. И еще в этом кино была черноволосая женщина, которая все плакала и причитала на певучем языке. В общем, такой фильм второй раз посмотреть вряд ли захочется. Гораздо веселее скользить взглядом по желтым холмам и думать, как хорошо было бы, подобно героям Стейнбека, наняться работником на ранчо, носить широкую шляпу, просоленную насквозь клетчатую рубаху и холщовые штаны с лямками, вставать с восходом, под палящим солнцем делать тяжелую работу, а вечером – валиться с ног от усталости, чувствуя ломоту во всем теле, и так каждый день.