Проклятая амфора

– Есть, – заговорила беременная женщина. – Меня зовут Немея. Два года я была любовницей Инаха и теперь жду от него ребенка. Он обещал на мне жениться, сказал, что его жена смертельно больна.

– Прекрасно! – взорвалась Дианта. – Мало того, почтенный Менос, что я терпела выходки этого старого скряги, отказывала себе во всем и растратила свое приданое, чтобы поддержать его в трудные времена, так он еще объявил меня полутрупом! Как тебе это нравится?

– Сведения об оплате виллы ты найдешь у Лаогора, – подытожила Ксантия. – И сможешь сверить заработок трапезита с его тратами. Дианту он вчера попытался убить: улизнул из канцелярии в суматохе, тихонько проник в дом и столкнул ее с балкона. Этого будет достаточно для суда. К сожалению, причастность Инаха к убийствам Эдии и Гелеона мы уже не докажем.

– Докажем, если применим пытки, – начальник полиции демонстративно размял кисти рук, словно собирался приступить к допросу прямо здесь и сейчас. – Хочешь сказать что-нибудь в свое оправдание, Инах?

– Всего этого не случилось бы, если б я не влюбился, – ответил тот, пожимая плечами.

– Э-э-э, нет, – вступила Дианта, угрожающе надвигаясь на мужа. – Видите, куда он клонит? Теперь в его бесчеловечных поступках виновата несчастная молодая женщина! Я знаю тебя много лет! Ты убивал из алчности и зависти, жаждал богатства, а любовницу завел, чтоб потешить самолюбие. И у тебя даже не хватает смелости признаться!

Инах повернул к ней голову, на его губах застыла мерзкая улыбка, как у театральной комической маски.

– А тебя, – сказал он. – Я намеревался убить давно. Подложил под циновку на крыше большие бусины, и ты упала, но выжила. Надеюсь, останешься хромой до конца своих дней.

Дианта бросилась на него, но Глафира и Немея удержали ее за локти. Тогда женщина изловчилась и плюнула прямо в ухмыляющееся лицо трапезита.

Эпилог

– Нет, подумать только, – восклицала Галия уже в десятый раз, расставляя на столе блюда с жареной курицей, овощами и вареным горохом. – Убийства – дело рук Инаха! Вы точно не ошиблись?

– Точно, – ответили хором Ксантия и Глафира.

– Он в конце концов признался, – добавила Дианта.

– Нет, я не могу поверить! – не успокаивалась хозяйка гостиницы.– Такой бесцветный, неприметный человечек. Помнится, всякий раз прошмыгивал в канцелярию, не здороваясь, когда мы сталкивались на площади. Я все сомневалась, то ли он чересчур скромный, то ли, наоборот, заносчивый. А, поди ж ты…

Тут она застыла с раскрытым ртом, встретившись взглядом с Немеей, сидевшей в уголке и чувствовавшей себя неловко. Она не хотела принимать приглашение на обед, но Филипп настоял. Галия явно собиралась сказать: «А, поди ж ты, завел любовницу», но вовремя остановилась и повернула фразу в другое русло:

– … столкнул лбами весь город! И как теперь ты будешь жить, любезная Дианта?

Та уже успела схватить куриную ножку и быстро-быстро пережевывала, так что за нее ответил лекарь:

– Я предложил им с Немеей готовить бальзамы и лекарства для асклепиона. Доход небольшой, но на еду и оплату двух комнат вполне хватит.

Галия уперла руки в бока:

– Ты совсем не умеешь считать, дорогой братец. Тех жалких десяти-двадцати драхм, которые ты пообещал, достанет разве что на аренду какой-нибудь дыры вблизи Крысиных нор. Нет уж, у меня есть идея получше: переезжайте обе ко мне.

Немея недоверчиво покосилась на нее.

– Да-да, я серьезно. У меня большой дом, комнат полно, постояльцев не так уж много, детей я обожаю. А теперь, когда мои дорогие… (тут она всхлипнула)… Ксантия, Глафира, Никий и Ирида уезжают, я начну тосковать и совсем скисну.

– Спасибо, – пробормотала беременная женщина. – Но сможем ли мы платить?

– А я не прошу денег, – отмахнулась Галия. – Иногда друзья гораздо важнее.

Дианта, наконец, справилась с куском курятины и поспешила принять участие в беседе. Она без колебаний заявила, что завтра же перевезет вещи, поблагодарила хозяйку и сосредоточила внимание на Ксантии:

– Почему бы тебе с подругой не остаться в Аполлонополе? У нас прекрасный город.

– Ага, – ехидно заметил Никий. – Для любителей приключений, смертей и бунтов. Скучать тут не приходится.

– Мы должны вернуться в Арсиною, – коротко ответила брюнетка.

– Из дома приходят тревожные письма, – пояснила Глафира. – Мой дядюшка нашел невесту, а бабушке она не нравится. Назревает семейная ссора, я надеюсь их помирить.

– Ну, а ты, Мегакл, конечно, займешь усадьбу Финея после ареста его детей?

Архитектор покачал головой:

– Нет, мы с Тирией отправимся в Нижний Египет, на Крокодилий остров – меня наняли для строительства большой дамбы.

Старуха нежно похлопала его по руке. Два одиноких человека нашли друг друга, словно давно разлученные мать и сын. Глафира посмотрела на них с жалостью, но ничего не сказала.

***