Проклятая сабля крымского хана

Что-то неприятное было во всем его облике, Девлет брезгливо поморщился и хотел объехать этого человека, но подоспевший мирза пояснил, что перед ним Кудеяр Тишенков, тот самый боярский сын, который готов провести их войско вброд. Это не уменьшило чувства брезгливости и презрения. Девлет Гирей подумал, что крымские ханы всегда ценили преданность и жестоко расправлялись с предателями. Предатель есть предатель. Сегодня он помогает одним, завтра — другим. Разве ему можно доверять? Этот вопрос он и задал доверенному лицу — Мустафе-аге, еле державшемуся в седле от усталости и поглаживавшему больную поясницу.

— Кудеяр ненавидит Ивана Четвертого, — шепнул он. — Впрочем, можете в этом убедиться.

Тишенков продолжал бить лбом о мокрую землю, не вытирая комочков грязи, прилипших к бледным щекам. Девлет Гирей спрыгнул с коня и подошел к нему. Лицо предателя расплылось в угодливой улыбке, и она тоже была противна хану.

— Значит, Кудеяр — боярский сын, — хрипло проговорил Девлет Гирей. — Желаешь помочь мне победить своего государя. А отчего такая нелюбовь к нему? Да поднимись ты, хватит глину лбом месить.

Предатель с трудом поднялся на худые ноги.

— Погубит Московию такой царь-батюшка, — ответил он звонким, как у девчонки, голосом. — Опричнина цвет русский уничтожает. Уж нет у Ивана ни армии могущественной, ни преданных друзей. Все супротив него, кто не хочет погибели Русской земли. На тебя вся надежда, великий хан. И не презирай меня, не один я так думаю. Вон други мои стоят.

Он указал пальцем на кучку молодых людей, тихо переговаривавшихся возле трех берез с кривыми стволами.

— И чем вы мне можете быть полезны? — спросил Девлет Гирей, чувствуя, как сердце наполняется гордостью. Значит, есть и среди московитов те, кто готов встать под его знамена. Что ж, это очень хорошо.

— Узнали мы, что ты собираешься идти перво-наперво к Козельску, — продолжал боярский сын. — Дескать, городок этот давно не подвергался нападениям татар. Мы же советуем тебе не тратить зазря время, а отправляться прямо на Москву, по прямой дороге. Плохо защищены те места, ой как плохо. Победишь ты царское войско с легкостью, доселе тобой невиданною, и скажешь нам спасибо.

Девлет Гирей кивнул, жестом приказал Кудеяру удалиться, и подозвал визиря и мирз.

— Что думаете? — поинтересовался он, поправляя отороченную лисьим мехом шапку. — Как вам его слова?

— Он дело говорит, — отозвался князь, черный, как вороново крыло, один из лучших военачальников крымского хана. — Отчего нам сразу на русскую столицу не двинуться?