Проклятая сабля крымского хана

На нее посмотрели с удивлением. Многие считали Демидова ее любимчиком.

— Да, желаю написать указ, — повторила Анна Иоанновна твердым голосом, и ее глаза-бусинки пробуравили каждого. — Устроим ему хорошую ревизию.

— Но зачем же специальный указ? — Коммерц-коллегии советник Петр Павлович Шафиров удивленно посмотрел на нее. — К любому заводчику посылаются ревизоры. — Он знал, что говорил. Для всех промышленников проверки проходили довольно безболезненно: приезжал ревизор, изучал документы, опрашивал персонал, записывал, уезжал, а позже хозяина обычно оповещали о штрафе, даже если большом, то не губительном для его дела. В его глазах Акинфий ничем не отличался от других заводчиков. Ну, был побогаче прочих. — В чем его вина?

— А в том, — Анна Иоанновна зло посмотрела на него — надо же, посмел ей перечить! — что ходят слухи об обширных подземельях под демидовским домом. Будто бы в этих подземельях множество меди и железа хранится, которых по документам нет. И трудятся там работники неучтенные…

Министры переглянулись и покачали головами. Они, в отличие от государыни, не любили сплетни.

Императрица ударила кулаком по столу.

— Повелеваю, — в гневе она выплевывала каждое слово в лицо своим приближенным, — Коммерц-коллегии советнику барону Петру Павловичу Шафирову устроить проверку заводчика Акинфия Демидова, заключающуюся в проведении проверки расчетов с казной, прежде всего правильности уплаты им десятинного налога. Назначить ему для оного двух помощников: Коммерц-коллегии советника Михаила Шафирова и асессора Василия Васильева, коим поручено собирать принадлежащия к тому справки.

Анна Иоанновна остановилась, чтобы перевести дух, на ее мужеподобном лице появилась улыбка.

— А чтобы Акинфий Никитич не думал чего, проверять будем всех заводчиков. Учреждение для этого создадим. А, как считаете?

Министры немного помолчали. Они знали, что спорить с государыней бесполезно. Анна Иоанновна обладала каким-то гипертрофированным самолюбием, подозрительностью, вероятно, порожденной тем, что многие не хотели видеть ее царицей, не признавали. Уж больно мало было в ней русского, все больше западного, курляндского. Да и образованности и ума маловато.