Проклятие

Наверно, я в самом деле поспала час или два, но потом проснулась и села на кровати, свежая и бодрая. Комната тонула во тьме, к такой абсолютной темноте я не привыкла в прежней жизни. Но, если это действительно была моя прежняя комната, в ней я могла сориентироваться и без света. Закинула руку за голову, хлопнула по выступу прямо над спинкой кровати. И тотчас потолок разъехался, а через мозаичный купол проник свет луны, достаточно яркий, чтобы оглядеться. Я спустила ноги с кровати, но из-за обилия перин не достала до пола, поэтому просто съехала вниз на спине, я и раньше так поступала.

Как странно, что тут в самом деле ничего не изменилось, будто только вчера я вышла из этой комнаты проведать дочку или на прогулку. Конечно, я знала, что в Блишеме не только люди, но и вещи почти не подвержены тлению, но все же. На комоде в изножье кровати я обнаружила свою корзинку с рукоделием, из него выглядывал краешек детского платьица, которое я самолично вышивала для Параклеи, – к изумлению и пересудам всего дворца. И мое любимое кресло-качалка у закрытого ставнями окна, отсюда я любила смотреть на город вокруг холма. Шахматный стол с расставленными фигурками, одни – из белого нефрита, другие – из матового черного оникса. Два изящных резных стула рядом – Властитель обучал меня этой мудрой игре, на столе замерла недоигранная нами партия. В моей комнате никогда не было зеркал, чтобы Гамелех мог зайти туда в любой момент, а не уведомлять через слуг о своем намерении. Я одна из немногих была посвящена в его печальную тайну.

Шорох под самой дверью прервал поток моих воспоминаний. Я не испугалась. Властитель ведь сказал про охрану. Но слегка озадачилась, поскольку спать мне совсем не хотелось и я надеялась заглянуть к Орлику – вдруг ему тоже не спится, – чтобы обсудить реакцию Властителя на мой рассказ, предупредить, что на рассвете он потребует полного отчета. Вот только кто меня сторожит, и какую именно задачу поставил перед стражей Гамелех? С порождениями Ашера договориться крайне сложно, не пропустят.

Снова шорох и вроде как короткий скулеж. Сильно смахивает на сукра в его подлунном обличье, а раз сейчас ночь, то при сукре и хозяин имеется. А с человеком я смогу договориться, не пустит к Орлику – попрошу к дочери отвести. Решив так, я натянула одежду – не ту, в которой была на торжестве в свою же честь и из которой меня уж не знаю кто извлек, а приобретенную для меня Орликом униформу всадницы, и решительно распахнула дверь.

В дворцовом коридоре свет тоже был приглушенный, не ярче, чем лунный в моей комнате, и мне понадобилось несколько секунд, чтобы сориентироваться: в метре от двери на раскладной низкой скамеечке сидел, прислонившись затылком к стене, мальчик Теом. Вокруг его левого кулака была несколько раз обмотана мощная цепь, я скользнула по ней взглядом – и испуганно ахнула.

На цепи определенно был сукр, я видела его гладкую, словно мокрую кожу, прижатые к бокам крылья, оскаленные в немом рыке жуткие зубы, каждый с мой мизинец. Но не его облик меня напугал, видела их тысячу раз. Испугало то, что это определенно был щенок размером всего лишь с обычного земного пса, правда, очень большого. Но ведь новых сукров в Блишеме не создают, слишком чудовищен способ их получения.

Теом при моем появлении вскочил на ноги, поклонился, проследил за моим взглядом и произнес с безупречной артикуляцией, не слишком соответствующей внешности школьника, едва окончившего начальные классы:

– Не волнуйтесь, госпожа Дея, этот сукр появился на свет не естественным для их вида образом. Его вывели в лаборатории ученые Блишема, как клон настоящего сукра. Однако природа его несколько изменена.

– Ух ты. – Я вспомнила, что и Вил упоминал некие альтернативные варианты, присела на корточки, чтобы разглядеть клона получше. – И чем он отличается от настоящего?

– Прежде всего, это не подлунный образ, – охотно начал объяснять Теом. – Он всегда остается таким, не превращается в подобие человека. Ученым удалось оставить только пса без оборотня. Боевые качества остались прежними: он практически неубиваем и непобедим, укус его так же страшен, однако несет лишь мучительную смерть, воспроизводить себе подобных он не может. Возможно, мы пока не все знаем об этих созданиях, их всего-то не больше десятка, но наблюдаем за ними. Его официальное название: ледяной сукр. Это чтобы отличать от исходного вида. Да, а еще его нельзя передаривать. Как оказалось, ледяной сукр предан только тем, кого узнал в первые часы жизни. Но зато хозяев может быть несколько, два или даже три человека. К сожалению, если по какой-то причине сукр потеряет всех своих хозяев, его придется нейтрализовать, больше с ним никто не сладит.

Славное лицо мальчика погрустнело, но Теом тут же тряхнул головой, словно отгоняя дурные мысли:

– Но ведь такое в Блишеме и вообразить невозможно!

– Точно, – поддержала я. – И я даже догадываюсь, кто совладелец этого милого создания.