Проклятие

Тут дверь приоткрылась, незнакомый мне юноша-придворный сунул в щель голову и вибрирующим от почтительности голосом произнес:

– Госпожа Дея, вас просит к себе Властитель.

Я бросила последний отчаянный взгляд на Орлика и покинула комнату.

Пока юноша провожал меня вглубь холма, по той самой лестнице, которая так не глянулась Дятлову, я сосредоточилась и еще раз прогнала в голове, что должна сказать, а о чем нельзя даже упоминать. Попутно наблюдала суету, такую непривычную для этого тихого, благополучного мирка. Теома искали повсеместно и с таким усердием, словно он мог случайно завалиться за вазу или светильник. Слуга привел меня в коридор, который можно было бы назвать Терракотовым – такого цвета, хоть и с различными добавлениями, были его стены и потолок. Подвел к раздвижной двери из стекла цвета охры с медным узором и распахнул ее передо мной. Я, застыв на мгновение, проделала наобум несколько дыхательных упражнений, вскинула голову и вошла.

Гамелех без маски мерил шагами пространство, Параклея, напротив, застыла на стуле в углу. Оба повернулись ко мне, такие удивительно похожие, такие одинаково встревоженные.

– Садись, Дея. – Властитель узкой кистью указал все на то же кресло. – Наша дочь сказала, будто ты что-то знаешь об исчезновении Теома. Ты что-то видела прошедшей ночью? Слышала?

– Нет, ничего, – ответила я в такой же лаконичной манере. – Я хочу рассказать о другом.

– Слушаем тебя.

– Прежде я сказала, что меня на земле отыскал Орлик, – решительно приступила я к делу, хотя внутри меня все так и дрожало от напряжения. – Это не совсем так. На самом деле меня нашел искатель. Твой сын, Игнаций.

Властитель вздрогнул и замер. Лицо Параклеи на долю секунды осветила радостная улыбка, которая тут же сменилась еще большей тревогой.

– Когда он убедился, что я – это именно я, до моего восемнадцатилетия еще оставались многие месяцы. Игнаций решил, что не стоит отправлять меня в Блишем до того, как я все сама вспомню, что это попросту жестоко. Поэтому он посещал тот же класс, что и я, мы были с ним в одной компании, дружили. Это давало ему возможность постоянно приглядывать за мной, ведь тот мир, как вы знаете, – не самое безопасное место. – Я перевела дыхание. Сейчас осторожнее, чтобы ни в чем не проколоться. – Но, Гамелех, я уже говорила тебе про тех всадников, которых собрал вместе один из восприемников. Они тоже сумели выйти на мой след и захотели, чтобы я была с ними, в их рядах. Я едва не попала в их лапы, но Игнаций спас меня. К несчастью, сам попал к ним, и они… они обработали его, как это умеют делать всадники-мужчины. Мы не знаем, что они вложили в его голову, потому что Орлик даже приблизиться мне к нему не давал после этого. Мы сразу решили отправиться в Блишем и искать здесь помощи.

Тут пришлось сделать паузу, и Властитель сразу спросил:

– Ты не сказала мне об этом, Дея. Почему?

– Не хотела тебя беспокоить, – очень натурально передернула я плечом. – Вас обоих. Когда опасность в лице тех всадников будет устранена, наваждение исчезнет, развеется, как дым, Ви… Игнаций снова станет прежним. Поэтому мы оставили его в городе и по проходу, известному только Орлику, перешли сюда. А пока мы ждали вестей из Блишема вдвоем с моим другом Сашей, он как будто бы видел Игнация там, в Таргиде. Тогда мы оба решили, что ему просто показалось, но теперь я начинаю думать иначе. Дело в том, что ночью мы с Теомом разговаривали и он рассказал про трех хозяев Клавлава. И, если предположить, что Игнаций в самом деле, находясь под внушением, проник сперва в Таргид, а потом в Блишем, то он один мог увести куда-то Теома, добровольно или силой.

Я замолчала, не зная, как продолжать. Властитель и Параклея тревожно переглядывались, наверно, пытались переварить сказанное. А я спросила:

– Скажите, как может повести себя ледяной сукр, если два человека, которых он признает хозяевами, дают ему противоположные команды? Или, к примеру, один хозяин натравливает его на другого?

Гамелех глянул на дочь, и она тут же ответила:

– В такой ситуации сукр впадет в оцепенение, которое может длиться часами. Эта функция специально была оговорена при работе над клоном на всякий непредвиденный случай.

– Значит, если бы Игнаций попросил или потребовал, чтобы Теом покинул пост, а тот отказался, и оба захотели бы использовать сукра, как последний аргумент, пес остался бы лежать на месте, верно?

Отец и дочь синхронно кивнули. Потом Параклея добавила:

– Люди под заклятием всадников всегда очень убедительны, потому что сами верят в то, что должны сделать. Я много раз слышала об этом. И это дает нам надежду, что Игнаций не напал на Теома, а убедил в том, что ему необходимо покинуть дворец. Они могли улететь на Клавлаве, предварительно выбравшись на крышу дворца. Правда, там тоже есть охрана.

Властитель стремительно пересек кабинет, подошел к своему столу, как обычно, заваленному книгами, протянул руку за маской. Я догадалась, что сейчас он лично займется теми, кто дежурил на крыше. Но вдруг Гамелех обернулся ко мне и спросил тем особым голосом, который всегда меня пугал: