Проклятие египетской гробницы

На крышке было вырезано человеческое лицо. Лицо женщины – что-то наподобие посмертной маски, какие можно увидеть на картинках в учебниках. Широко распахнутые нарисованные глаза таращились в потолок.

Нет, ну каково, думал я восторженно. Самая настоящая реликвия! Древность!

Резное лицо на крышке, должно быть, когда-то было ярко раскрашено. Но за множество лет, минувших с тех пор, цвет поблек. Лик сделался серым, нездорово-бледным, как на пороге смерти.

Глядя на крышку саркофага, гладкую и неповрежденную, я гадал, видел ли ее дядя Бен. А вдруг это мое собственное открытие?

Почему, собственно, саркофаг поместили в столь маленькую залу?

И кто в нем покоится?

Я собрался с духом и протянул руку к гладкому камню крышки, как вдруг раздался громкий скрип.

И крышка приподнялась сама.

– Э-э-э… – глухое мычание поднялось со дна моей глотки.

Сначала я подумал, что мне показалось. Замерев как истукан, я направил фонарик на закрывающую саркофаг плиту.

Та приподнялась еще немного.

И тогда я услышал шипение откуда-то из недр этого древнего гроба – будто газ шел из слегка приоткрытой банки с шипучкой.

Издав очередной сдавленный крик, я сделал шаг назад.

Крышка, будто уловив мое движение, подскочила еще на дюйм.

Я сделал второй – осторожный – шаг назад…

И уронил фонарик.

Слава всем богам, он не разбился! Подхватив его дрожащей рукой, я снова посветил на саркофаг. Плохи дела – крышка открылась уже почти на фут.

Я сделал глубокий вдох и задержал дыхание.

Мне хотелось бежать, но страх сковал меня.

Мне хотелось закричать, но я знал, что не смогу издать ни звука.

Крышка скрипнула и приподнялась еще на дюйм.

И еще на дюйм.

Я опустил фонарик к отверстию, свет дрожал в моей руке.

Из темных глубин древнего гроба на меня смотрели два глаза.

6

Ужас сковал меня.

По спине пополз смертный холод.

Крышка деликатно приоткрылась еще на дюйм.

Глаза уставились на меня из гроба – холодные, злые, древние.

Челюсть у меня отвисла. И, не отдавая себе отчета, я заорал благим матом.

Во всю свою несчастную глотку.

Пока я голосил, не в силах отвернуться, не в силах убежать и вообще пошевелиться, крышка полностью сползла с саркофага. И из недр его – медленно, словно во сне, – восстала темная фигура и потянулась ко мне.

– С… С-Сари?

О, как же она улыбалась. Как радостно блестели ее глаза.

– Сари, это ни черта не смешно! – Мой голос сорвался в какой-то истошный вой – аж каменные стены завибрировали.

Но она не слышала меня. Она хохотала. Громко и самодовольно.

Взбешенный, я стал лихорадочно искать, чем бы швырнуть в нее – вот только на гладком полу и маленького камешка было не сыскать.

Великий боже, в тот момент я взаправду ее ненавидел. Всем сердцем. Она выставила меня конкретным посмешищем. От ее розыгрыша я развизжался, что дитя малое.

И уж точно она никогда не позволит мне забыть этот случай.

Ни за что и никогда.

– Ну у тебя была и рожа! – воскликнула она, отсмеявшись наконец. – Жаль, я камеру с собой не захватила!

Слишком разъяренный, чтобы отвечать, я отвернулся, стиснул зубы и, достав руку мумии из заднего кармана, стал катать ее по ладони. Артефакт с гаражной распродажи служил замечательным антистрессом в подобные минуты.

Впрочем, тут, казалось, никакой антистресс не поможет.

– Я же сказала тебе, что нашла вчера пустой саркофаг, – пожурила Сари, откидывая волосы с лица. – Чем ты слушал?

Я смолчал снова, чувствуя себя полным идиотом.

Сначала меня провел Бен, прикинувшись мумией, а теперь – еще и она.

Про себя я поклялся отомстить ей. Не важно когда, пусть даже в последний миг своей жизни – она еще у меня попляшет.

– О, твое лицо в тот момент! – Сари помотала головой, все еще смеясь.

– Окажись ты на моем месте, было бы смешно? – сердито спросил я.

– Я никогда бы так легко не попалась, – отмахнулась она.

– Ну-ну.

Не лучший ответ, знаю. Но злость и испуг отключили мое остроумие.

Когда я представлял, как налетаю на Сари без предупреждения, швыряю обратно в саркофаг и запираю крышку, поблизости раздался звук чьих-то шагов.

Судя по перемене в лице Сари, она их тоже услышала.

Мгновение спустя в проеме показался дядя Бен. И будь свет здесь хоть трижды сер и тускл – близорукому ежу было бы ясно, что он сердится.

– Я-то думал, вам можно доверять! – выпалил он.

– Па, да все в порядке… – начала было Сари.

– Я верил, что ты не уйдешь, не предупредив меня! – перебил он ее резко. – Вы оба не знаете, как легко здесь заблудиться так, что никто потом не найдет!

– Пап, я просто показывала Гейбу комнату, которую вчера нашла. Мы бы без труда к тебе вернулись, зуб даю.

– Здесь сотни туннелей, – горячо возразил дядя Бен, не слушая Сари. – Тысячи, по некоторым подсчетам! И многие из них по сей день не изучены. Никто никогда раньше не бывал в этой части пирамиды. Мы понятия не имеем, какие опасности нас здесь ждут; и вы, двое самонадеянных юнцов, просто так взяли и ушли! Знаете, как сильно я перепугался, когда обернулся – и понял, что вас нет?

– Прости, – хором протянули мы с Сари.