Проклятие или дар

Другой мальчик взял ее за левую руку. Посмотрев вниз, она увидела рядом мальчугана, чей суровый взгляд так смущал ее в видениях.

– Ты обещала, что вечно будешь матерью всем нам, – проговорил строгий ребенок.

Венди моргнула и повернулась к реке. Каким-то образом она все еще видела плававшего в реке спеленатого младенца, видела, как тяжелое, пропитавшееся водой одеяло увлекает его на дно – как в ту ночь, девять лет назад.

– Вечно, – проговорил Питер. Они помогли ей спуститься в воду, и темная река унесла их всех прочь.

Кристофер Голден

Фея-Оборотень против Вампира-Зомби [23]

Если вам случится побывать во Фриборо, Северная Каролина, поищите знак быка. Он висит на стене здания, в котором находятся вьетнамская лапшичная и заведение автомеханика – рядом с переулком, который не многим отличается от сточной канавы. Сворачивать в переулок не стоит, если только вы не настолько отважны, чтобы не обернуться, услышав за спиной странные хрипы. Но если сумеете дойти до конца, не оглянувшись, посмотрите налево, и осторожно спуститесь по замшелым ступенькам. Дубовая дверь внизу откроется только перед тем, кому известно заклинание.

И если она откроется, вы окажетесь в «Баре и Гриле» у Рашель, на лучшем водопое в обеих Каролинах. Это мой бар. Здесь только одно правило: если у вас есть проблемы, оставьте их за дверью. (Сначала за дверью моего бара, а потом за городской чертой, а еще лучше – за пределами реальности). Я многое могу рассказать об этом заведении. Могу умолчать о некоторый именах – если только их владельцы не объявятся сами. Но есть одна история, которая объяснит, почему в моем баре не стоит позволять себе лишнего, и расскажет, как мы заботимся о себе. А еще эта история о том, как у бара появился талисман.

Была одна женщина по имени Антония. За месяц посещения нашего бара она бросила оставила своего прекрасного и незнакомого мне любителя абсента и перешла к одному из моих постоянных клиентов. Кожа ее была такой бледной, что казалась почти серебряной, нежное личико, а запястья такие изящные и тонкие, что, она могла бы просунуть руку в горлышко кувшина с вином – и, конечно, тут же вытащить обратно, чтобы ее не откусил Лерой, Винный Гоблин. Итак, она подошла ко мне перед самым закрытием, и спросила, не найдется ли для нее какой-нибудь работы. Она могла бы убирать со столиков или несколько вечеров в неделю играть на гитаре.

Если вы бывали у Рашели, то, конечно же, знаете, что ни живая музыка, ни еще что-нибудь ничего не могут добавить к атмосфере этого места. Если у нас что и можно грести лопатой, так это атмосферу. Просто сядьте в одной из обитых плюшем кабинок, и надписи, вырезанные на деревянных столах, расскажут вам свои истории, а пятна на обивке сами попытаются выползти из-под вашей задницы. Мягкое покачивание ламп под потолком, мерцании янтарных огоньков в светильниках, портреты с автографами знаменитых драконов и прославленных суккубов на кирпичных стенах – у нас тут настоящая столица атмосферы.

Но потом я услышал, как Антония играет на гитаре и поет… Это было подобно теплому дождику в летний день после первого в жизни поцелуя или чего-то в том же духе. Настоящая лирика. Я позволила ей выступить вечером у Рашели, и не могла поверить своим глазам – посетители, которые высосав кувшин моей «особой» сангрии, обычно сразу исчезали, буквально облепили ее, самозабвенно слушая и проливая люминесцентные слезы, медленно плававшие в воздухе, а потом превращавшиеся в мелких прозрачных ос. (Моя сангрия и не такое может).

Итак, после того, как Антония закончила петь, я подошла к ней и сказала, что мне кажется, что мы можем кое о чем договориться, если она по-прежнему хочет вытирать столы и давать представления в духе Ярмарки Лилит[24].

– Вот только одного не могу понять, – продолжила я. – Судя по реакции собирающихся здесь тупиц, ты точно Фея. И ты один в один та самая пропавшая принцесса Лавиния из Высокого Двора Сильвании. (Сильванией феи называют Пенсильванию, средоточие их силы). Рассказывают, что его Высочайшее Высочество Каштановый Король рыдает ночи напролет, и готов отдать половину сокровищ Сильвании, лишь бы ты вернулась. Лесбиянка Маб который месяц заливается слезами. Не говоря уже об исстрадавшемся по невесте принце Азароне. Так что же у нас получается?

– Я не могу вернуться домой, – Антония (или Лавиния) прослезилась. – Как сожалею я о том дне, когда решила оставить наше королевство и повидать мир. Ибо в этот же самый день я столкнулась с настолько чудовищным проклятием, что не смею вернуться, иначе оно перейдет на кого-нибудь из моих родных. То, что сделано, изменить нельзя. Я могу защитить своих друзей и семью, только оставаясь вдали от них. Я стала вечной изгнанницей по своей собственной глупости. А теперь, прошу, не задавай мне больше вопросов, ибо я попробовала твою сангрию, и боюсь, что мои слезы станут жестоко жалить тебя.