Проклятие Кафки

Вот это – здорово! Ай, да, голова, мысленно похвалил он себя. Хоть и принял на грудь, а пузырек прихватить не забыл! Вот что значит – школа. Опыт – великая штука, его так просто не пропьешь!

Сонливость как будто улетела куда-то. Словно дым этот палочно-сандаловый, так сказать. Что ж, вот мы сейчас и попробуем отварчику, и почитаем, что там писал родственничек? А там, глядишь, и связи восстанавливать надо будет. Вдруг этот Франц Кафка оставил миллионы, а наследников и нет? А что – бывает такое. Вот и у них со ШВАБРОЙ нет детей. Это, конечно, не его вина. Сама – импотентка старая!

В общем, надо знакомиться с писателем-предком. Но сначала – утолить жажду!

Он вытащил из кармана бутылку. Да не просто бутылку, а – БУ-ТЫ-ЛОЧ-КУ! Подарок этого лысого йога в оранжевых простынях. Очень интересно. Травы целебные из этой … из …

Григорий Францевич попытался вспомнить, про какие места говорил лысый, но память пока слушалась еще недостаточно. Тем более надо выпить, подумал Кафкин. Надо освежиться, а то и буквы перед глазами прыгают.

Напиток превзошел все ожидания. Такого блаженства отставной майор не испытывал даже во время первой брачной ночи! Он единым духом всосал в себя содержимое бутылки и зажмурил глаза. Возникло ощущение необыкновенной легкости и какого-то совершенно фантастического полета. Этакого порхания, так сказать. Бог ты мой, подумал бывший замполит, какая прелесть! Вот умеют же люди делать – не то, что наше яблочное пойло! Выпьешь, и с души воротит, а тут – сплошной нектар и амбре! Надо будет лысого завтра заарканить и непременно стрясти с него рецепт. А теперь – арбайтен, арбайтен и арбайтен! Читать классика-предка, готовиться к оформлению наследства и переезду в Прагу!

К «Ниве» надо будет еще «Шкоду» прикупить. Или, лучше сразу – «Мерседес»?

Он поднес книгу к глазам и прочитал вслух: «Превращение … Проснувшись однажды утром после беспокойного сна, Грегор Замза обнаружил, что он у себя в постели превратился в страшное насекомое …»

Тут вдруг со страшной силой навалилась на него совершенно невероятная слабость, и отставной майор-замполит Григорий Францевич Кафкин провалился в черный беспросветный сон.

2

Пробуждение было медленным.

Вначале пришло его осознание. Обычное дело: спал, спал, и – вот, пожалуйста, все закончилось. Душа вернулась в тело после ночных странствий по эфиру, как говорится. Впрочем, может так и не говорится, а вставать, таки, придется. Но – лень.

Кафкин неторопливо приходил в себя.

Кажется, все-таки – перебрал. Вот вечная история: вроде все нормально идет, а потом вдруг отключаешься. Словно оказываешься на дне. А дно такое, что ни один Горький не опишет и не достанет оттуда. Эх, жизнь наша нелегкая!

Что там вчера было?

Он стал оживлять события вечера, и постепенно дошел до беседы с журналистом. Как того звали (да и фамилию его) Григорий Францевич не помнил. Это, впрочем, и не важно. А важно то, что тот обещал притащить магнитофон, чтобы записать интервью. Чего доброго, и в самом деле припрется спозаранку!

Что еще было? Тесть с тещей рано ушли спать.

Пили за повышение пенсий …

Дальнейшее Кафкин восстанавливал уже нетвердо. Впрочем, память еще удерживала отдельные диковинные отрывки из повествования оранжевого йога о его путешествии по Индии, монастырях, мантрах, Кришне, перерождении людей в кошек, необходимости отказа от мясного, жизненной силе отвара …

Да, и еще, кажется, уже прощаясь, целовался с журналистом, который восхищенно поглаживал «Ниву», да – дурень – по пьяной щедрости пообещал подарить подполковнику Мукашенко все восемь томов «Советской военной энциклопедии». Ах, осел! Вот так, осел! Ведь этот сталинист теперь ни за что не отстанет!

И голова-то побаливает.

Все-таки, зря мы себя не жалеем, вздохнул Кафкин. Пьем алкоголь, нагружаем печень. И это – вместо того, чтобы культурно посидеть со стаканом минеральной воды. Ну, – в крайнем случае – добавить туда (чисто символически) чуть-чуть коньячку. Да ведь сейчас коньяку-то настоящего нет, вот в чем проблема! Гонят фальшак. Сплошной бутор. Вот и приходится самогон принимать яблочный … тьфу, мерзость какая! И какой дебил придумал его делать из яблок? Нет, чтобы – из капусты! Кстати, о капусте: сейчас бы капустного рассольчику хряпнуть. Самое – то! Да и поесть бы не мешало, однако!

Тут он почувствовал, что рука его затекла от долгого лежания на боку. Такое бывало. Занемела рука-то, елки-палки. Да-с … надо бы перевернуться. Он попытался это сделать, и с удивлением вдруг ощутил, что не может. Тело за время сна совершенно перестало его слушаться. Непорядок. Вот, что значит на сундуке спать.

Кафкин приоткрыл глаза. Хоть не хочется, а надо вставать. Попить рассольчика капустного, да и – вообще …

ВООООБЩЩЩЩЩЕЕЕЕЕЕ!!!!

Такого он еще не видел за всю свою многострадальную замполитовскую жизнь!

Вместо нормального загорелого и слегка располневшего человеческого тела Григорий Францевич узрел внезапно нечто … нечто …