Проклятие Мафусаила

* * *

Полунин хотел захлопнуть дверь, но Коростель оттолкнул его вглубь прихожей. Пожилой мужчина с трудом удержался на ногах и потянулся под пиджак. Коростель перехватил его руку, вытащил из-под ремня свой заранее взведенный «глок» и помахал им перед носом Полунина.

— Давайте без резкий движений, Леонид Семенович. Положите оружие на пол.

В ответ раздалось что-то грубое и нечленораздельное, после чего на линолеум тяжело упал пистолет.

В конце коридора появился встревоженный племянник.

— Арчи, беги! — крикнул Полунин, однако тот замер в дверном проеме, словно загипнотизированный.

Молодой человек выглядел усталым. На лбу проступили морщины, как если бы он часто хмурился. Заострившиеся черты и висевшая мешком одежда подсказывали, что в последнее время питался он кое-как.

— Здравствуй, Арчибальд, — Коростель постарался говорить дружелюбно, но продолжал удерживать его дядю на мушке. — Я догадываюсь, как это все выглядит со стороны, но поверьте мне, что я не собираюсь причинить вам вреда.

Коростель подобрал с пола пистолет и сунул в карман.

— Если вы обещаете, что мы побеседуем, как взрослые люди, я уберу и его, — предложил он, опуская «глок».

— К чему церемонии? Зовите уже своих головорезов, — зло бросил Леонид Семенович.

— Я здесь один.

— Не слишком ли самоуверенно?

— Вы неправильно понимаете ситуацию, — покачал головой Коростель и спрятал «глок» за пояс.

— Кто это такой? — вклинился в разговор молодой человек.

— Моя фамилия Коростель. Я познакомился с твоим дядей, Арчибальд, когда работал в пенсионной инспекции, — представился Коростель. — Но теперь я такой же беглец, как и вы оба.

Было заметно, что молодой человек не может решить, что ему делать, пока дядя пребывал в очевидном замешательстве. Нужно было торопиться, пока они не придумали какую-нибудь безумную выходку.

— Этот человек следил за нашей лабораторией, — пояснил Полунин племяннику.

— Не жандармы? — уточнил Арчи.

— Жандармы тоже, — вздохнул Коростель. — И это только те, про кого известно мне. Но я не исключаю, что существуют и другие структуры, которые заинтересовались вашей подпольной деятельностью.

— Только не вешайте лапшу про то, что сыр-бор разгорелся из-за долбанной машины Профессора! Я и в первый раз не поверил!

Приходилось признать, что он сильно недооценил старика при первой встрече. Если бы Коростель отнесся к нему со всей серьезностью, возможно, не оказался бы сейчас в этой дыре.

— Машина нас тоже интересовала. Но, конечно, в меньшей степени, чем сыворотка.

Дядя и племянник уставились на него, разинув рты.

— Давайте присядем, и я все объясню, — предложил он.

Хотя в воздухе все еще витало всеобщее недоверие, изображая из себя цивилизованных людей, они переместились в убогую комнату, которая была одновременно и гостиной, и столовой, и спальней. На покрытом засаленной клеенкой столе у окна громоздились банки консервов. На стене красовался невообразимо пыльный ковер с изображением картины Шишкина «Утро в лесу». Две продавленные панцирные кровати, притиснутые к противоположным стенам, жалобно заскрипели, когда Полунины и Коростель устроились напротив друг друга.

— У меня примерно такая же обстановка, — предпринял попытку навести мосты Коростель.

— Не отвлекайтесь, пожалуйста, — попросил старший Полунин.

— Хорошо. Начну, пожалуй, с того, что вы, Леонид Семенович, и ваш старый приятель Вольф все-таки недостаточно хорошо заметали следы.

— То-то наша лаборатория проработала столько лет, — насупился старший Полунин.

— Не питайте иллюзий, — хищно улыбнулся Коростель. — Вы проработали ровно столько, сколько вам позволили.

Старый аферист недовольно хмыкнул, сложил руки на груди и принял воинственный вид.

— Речь сейчас не о том. Я говорю про работу вашего дорогого профессора в Институте мозга. Ему следовало внимательнее следить за тем, чтобы все материалы его исследований были уничтожены.

— Я не очень понимаю, к чему вы клоните. Как это все связано с сывороткой?

— Похоже, я понимаю, — неожиданно влез в разговор Арчибальд.

Дядя и Коростель с удивлением воззрились на него.

— Во время исследований в Институте мозга Профессор обнаружил неожиданное побочное действие тоназина. Что-то там с уменьшением концентрации погерина, — поделился молодой человек.

— Чем больше мутировавшего погерина в клетках, тем быстрее стареет организм, — подхватил Коростель. — Судя по сохранившимся протоколам, созданный Вольфом тоназин — путь к получению сыворотки, которая ничем не будет уступать продукции «Феникса». Но формула препарата нигде не сохранилась… Откуда ты узнал про побочное действие, Арчибальд? Ты это прочитал в его архиве, не так ли?

— Он будет молчать, пока вы не выложите все начистоту! — отрезал Полунин.