Проклятие Мафусаила

Наушник ожил, и он безошибочно определил в собеседнике Арчибальда Кастера. Коростель чуть не подскочил, когда услышал Леонида Семеновича Полунина. Пока ворота оставались закрытыми, у Арчибальда сохранялись шансы остаться в живых. Но Коростель догадывался, какое решение тот примет. Вероятно, последнее решение в жизни.

Коростель вытащил «зиг-зауэр», взвел затвор и снял с предохранителя. Наметил, в какой последовательности будет снимать противников. Первым, конечно, бородача с визором. Указательный палец лег на холодный курок. Он начал про себя отсчет до трех, но тут у арабов ожила рация, они засуетились и быстро попрыгали по машинам. Включились фары, взревели двигатели, и все три пикапа умчались в сторону имения Джонстона.

Коростель поднялся и потрусил следом. Через несколько минут он увидел дежурные фонари над открытыми воротами. Он находился на возвышении и видел часть участка за забором. Фары пикапов освещали черный прямоугольник сторожки. Было странно, находясь так далеко от них, слышать, что там происходило: тарахтение моторов, быстрая речь на фарси и громогласный Кастер, отдававший приказания. Напрягая зрение, Коростель разглядел несколько мелких фигур, но не определил, кто из них кто. Хлопнули дверцы, пикапы сорвались с места, и их звук растворился вдалеке. Значит, Арчибальд остался на месте. Медлить было нельзя, и Коростель бросился напрямик.

Добежав до ворот, он выглянул из-за угла. До сторожки оставалось метров двадцать-тридцать. У стены на корточках сидели оба Полунина. Трое автоматчиков держали их на прицеле. Коростель дождался, пока в отдалении раздадутся первые выстрелы, зазвенит разбитое стекло и бородачи переключат свое внимание. Он держал пистолет на уровне глаз и приставным шагом, как учили в спецшколе, быстро сократил дистанцию.

Из особняка донеслась новая череда выстрелов, и Коростель решил, что пора. Ближайшему противнику он попал точно в основание черепа. Следующий начал оборачиваться. Убойная девятимиллиметровая пуля превратила его нижнюю челюсть в кровавое месиво из костей, плоти и осколков зубов. Последний успел поднять автомат, но это ему не помогло — выпущенные друг за другом оставшиеся пять пуль сразили его наповал.

Коростель повел стволом из стороны в сторону, но других угроз не было.

Арчибальд, кажется, не понял, что произошло. Коростель приветливо улыбнулся ему, а парень тряхнул головой, словно прогонял видение. Леонид Семенович тоже верил своим глазам.

— Не спешите меня благодарить. Сделаете это, когда мы уберемся отсюда, — предупредил их Коростель.

Молодой человек поднялся, сделал несколько шагов и посмотрел на особняк. Выстрелы не прекращались. Вдруг грохнул взрыв, и землю под ногами немного тряхнуло. В окнах второго этажа заплясали всполохи пожара.

— Мы должны помочь отцу, — сказал Арчи.

— Ему уже не помочь, — покачал головой Коростель. — Только сами погибнем. Лучше поторопиться, если не хотите разделить его участь.

Сын Харпера Джонстона колебался. Дядя попросил, чтобы ему помогли встать. Арчи не оставалось ничего другого, как предложить свою руку. Он оглянулся еще раз, и глаза его блеснули, а потом согласился:

— Уходим.

Леониду Семеновичу досталось изрядно. Он еле переставлял ноги и, если бы не поддержка племянника, вряд ли прошел больше сотни метров. Коростель прикрывал отступление, опасаясь, что вот-вот из стелющегося дыма от пожарища выскочат пикапы с арабскими боевиками во главе с Кастером. С грехом пополам троица добралась до «релианта».

— Он остался бы в живых, не появись я, — сказал Арчи, когда они выехали на дорогу.

Коростель пожал плечами.

— Не вини себя. Рано или поздно это все равно случилось бы, — заметил он философски.

— Похоже, она ждала подходящий момент. А тут так удачно подвернулся я. Просто лучше не придумаешь. Она все предусмотрела.

— Она предусмотрела далеко не все, — заметил Коростель и взялся за браслет на руке Арчи. — Эта штука не только датчик местоположения, но и подслушивающий «жучок». Так что у меня есть неопровержимые доказательства того, что Пенелопа Джонстон обманом использовала брата, чтобы расправиться с собственным отцом.

— Нам есть, о чем торговаться с этой стервой, — оживился Леонид Семенович.

— Стоп, подождите! — Арчи потер лоб. — Вы о чем вообще?

— Сынок, ты же теперь один из двух наследников Харпера Джонстона и можешь претендовать на половину его состояния.

— Опять вы о деньгах…

— Без них нам в любом случае не обойтись. Для тебя это личное дело, я понимаю. С этой записью ты можешь придумать любой способ поквитаться с сестрой, — сказал дядя.

— Я не хочу, чтобы ты ее так называл.

— Ты, главное, не торопись. Месть — это блюдо, которое подают холодным.

— Я знаю, куда заводит месть, — задумчиво проговорил Арчи. — Нет, я не хочу мстить. Я собираюсь исправить ошибки отца.

22