Проклятие одиночества и тьмы

– Здесь все находится в моей власти, – заявляет Лилит. – Тебе стоит помнить об этом, принц Рэн.

– Я не забыл.

– Зачем ты просишь меня вернуть девчонку домой? Твоему делу это никак не поможет.

– Она меня не полюбит. Ее мать умирает. Вы прокляли меня, а не ее. Это ведь подло, не давать ей провести последние дни с матерью.

Я говорю скучающим голосом, словно мне нет до этого никакого дела. Если выкажу хоть малейшую заинтересованность, Лилит использует это против меня.

Долгое время колдунья раздумывает. Наконец ее взгляд перемещается на Грея:

– Приведи девчонку, командор.

Грей не двигается с места.

Лилит подступает к начальнику стражи и шагает пальчиками вверх по его груди.

– Я не люблю, когда меня игнорируют, – шепчет она; ее пальцы замирают на его горле. – Я могу вытащить кости из твоей шеи, пока Рэн смотрит.

– Харпер ему доверяет, – сообщаю я колдунье. – Она вряд ли хорошо воспримет известие о его смерти. Вы сами сказали, что не будете вмешиваться.

– Кто сказал, что он умрет? – Лилит надавливает пальцем на кожу командора, и под ее подушечкой начинает разрастаться красное пятно.

– Командор, – говорю я. – Иди.

– Так точно, милорд.

Грей недоволен, но подчиняется приказу. Он направляется к дорожке, ведущей во дворец.

Лилит оказывается прямо передо мной. В ее взгляде раздражение.

– Мне это не нравится, – говорит колдунья. – Ты ищешь способ меня обмануть.

– Это не моя просьба. Когда Харпер появилась здесь, вы заметили, насколько она необычна. Если она тоскует по дому так сильно, то я не стану держать ее в ловушке. Она никогда меня не полюбит, если я продолжу держать ее в заточении.

Лилит подходит настолько близко, что я чувствую, как ее юбка касается моих ног.

– А, так ты решил побыть альтруистом? Я слышала, что мужчины так делают перед скорым концом. Как я понимаю, это попытка исправить ошибки прошлого.

Я ничего не отвечаю.

Лилит складывает руки на груди и смотрит на меня. Если бы это был кто-то другой, то подобный жест показался бы девчачьим.

– Часть меня будет скучать по всему этому.

– Ни одна часть меня не будет.

Рука Лилит лениво поднимается. Она ведет пальцем вниз по центру моей груди.

– Ты уверен, принц Рэн?

Вместе с ее словами возникает боль.

Глава 27 Харпер

Я прячусь от своей фрейлины.

Фрея и дети расположились в комнате рядом с моей, и женщина стучалась ко мне по крайней мере три раза за последний час.

– Стоит ли подготовить платье на вечер, миледи?

– Вам помочь принять ванну, миледи?

– Миледи, в гостиной появился чай. Вам его подать?

Последнее предложение было преподнесено с благоговейным страхом.

Я на все отвечала отказом, потому что не привыкла, чтобы мне прислуживали. Притворяться принцессой, чтобы предотвратить поджог трактира, – это одно, а вот позволять кому-то расчесывать мои волосы – совсем другое.

Стук в дверь раздается как раз тогда, когда я заплетаю косу.

– Все в порядке! – кричу я. – Мне ничего не нужно!

– Миледи, – раздается серьезный низкий голос Грея, приглушенный массивной деревянной дверью, – Его Высочество просит вас подойти к нему.

Я закрепляю косу и иду к двери. Грей почти всегда выглядит зловеще, но сейчас его лицо искажено от напряжения.

– Что-то случилось, – понимаю я.

– Леди Лилит согласилась поговорить с вами.

От удивления мое сердце начинает биться в два раза быстрее.

– Сейчас?

– Да.

По голосу Грея слышно, что он совсем этому не рад, и это заставляет меня нервничать больше, чем предупреждения Рэна.

Я сглатываю.

– Сейчас иду. Только обуюсь.

Грей ведет меня вниз по той же лестнице, по которой я вчера шла за Рэном. Мне приходится практически бежать, чтобы поспевать за командором, но я не хочу просить его сбавить темп.

– Они на кухне?

– На тренировочной арене. – Грей бросает на меня короткий взгляд.

Страх и воодушевление борются за место в моей груди. Через десять минут я могу снова оказаться в Вашингтоне, округ Колумбия. Я смогу помочь маме и Джейку. Все закончится. В глубине души я чувствую угрызения совести из-за того, что я бросаю Эмберфолл и его народ на произвол судьбы. Я никогда не узнаю, что случится с королевством. Принцесса Харпер исчезнет, но останется проклятие и чудовище. Однако проклятие – не моя вина. Я никому здесь ничем не обязана.

Чувство вины не исчезает. Более того, оно усиливается.

– Грей. – Я ловлю его за руку, впиваясь пальцами в затянутое кожей предплечье.

Я чувствую ладонью стальной холод рукоятки ножа, который командор вложил в ножны вместо клинка, утерянного в ночь нападения на трактир.

– Рэн сказал ей, чего я хочу?

Командор останавливается и смотрит на меня. Нас окружает тишина коридора и дрожащий свет свечей.

– Она знает, что вы попросили о встрече, и согласилась выслушать вашу просьбу.

– Как думаешь, она отправит меня домой?

– Я думаю, что она причинит лишь больше вреда.

Страх развеивает все мои надежды.

– Мне? Или Рэну?

– Ему. – Грей запинается, и в его голосе явно звучит смирение с обстоятельствами. – Но это может сыграть вам на руку.

Предостережение в голосе командора пугает, а вовсе не обнадеживает.