Проклятие одиночества и тьмы

Мне нечего возразить на это. Я желаю оказаться под водой, затаив дыхание и ожидая забвения. Я желаю снова оказаться на арене, размахивая мечом. Вместо этого я стою здесь, и каждый мой мускул напряжен до предела, словно тетива.

В конце концов Харпер нарушает молчание:

– Грей, что ты думаешь?

– Думаю, это хорошо, что люди готовы сражаться и что их преданность не ослабла. Они склонны полагать, что королевская семья находится в вынужденных бегах. Большинству пришлось пересилить свой страх перед чудовищем и перед замком, чтобы прийти сюда и сразиться ради себя и Эмберфолла. – Грей переводит дыхание, и его голос становится напряженным. – Им понадобится тот, кто поведет их.

Слова командора – своего рода предупреждение и напоминание о том, какую роль я во всем этом играю. Я ничего не рассказал Грею о Лилит, но уверен, что он и так о чем-то догадался. Я не сдерживался этим утром на арене.

– Сможешь ли ты вести за собой людей? – спрашивает Харпер, и мне кажется, она обращается ко мне.

«Нет, – думаю я. – Я могу отвести их лишь на верную смерть. Разве это не очевидно?»

– Я не генерал, – отвечает Грей. – Я даже не солдат. Королевская Армия и Королевская Стража не тренировались вместе.

– Джемисон был солдатом. Лейтенантом, верно?

– Верно.

– Я знаю, что он ошибся в Лунной гавани, но ведь лейтенант – это офицерское звание? Можешь поговорить с ним и придумать план того, что делать со всеми этими людьми, когда их разделят на группы по способностям?

– Так точно, миледи.

Грей уходит, мягко прикрывая за собой дверь. Он даже не дождался приказа от меня. Или же он знал, что приказ должна была отдать Харпер.

Она становится рядом со мной у окна, оставляя между нами место.

– Это ведь из-за Лилит, да? – тихо спрашивает Харпер.

Я вздрагиваю от упоминания ее имени, и Харпер поворачивается, чтобы посмотреть на меня с беспокойством.

– Я не была уверена, из-за нее ты так расстроен или нет, – поясняет Харпер, – но ты больше не упоминал никого, кто мог бы так сильно выбить тебя из колеи.

– Она умеет давить на слабости, – говорю я.

– Так она вернулась прошлой ночью?

– Да. – Я готовлюсь к тому, что Харпер спросит, что произошло или почему я не позвал ее в свои покои на очередную аудиенцию с колдуньей. Даже от одной этой мысли мой живот скручивает в узел.

Однако Харпер молчит. Она просто стоит рядом и дышит, почти так же, как это было тогда, когда мы вместе стояли на краю обрыва в Лунной гавани.

За одну ночь так много всего изменилось. Во всем.

– Хочешь поговорить об этом? – спрашивает Харпер.

– Нет.

Некоторое время мы наблюдаем за людьми во дворе. Я удивлен разнообразию добровольцев. Мальчик, которому не больше шести, стоит в очереди. Он смотрит на замок с благоговением, затем тыкает стоящего рядом мальчика постарше – возможно, брата. Я вспоминаю о юном Джареде, разорванном на части передо мной, и отвожу взгляд от ребятни.

Пожилая женщина, стоящая чуть поодаль, облокотилась на трость. Она напоминает мне павшую от копья старейшину одной деревушки из видения. Из леса появляется еще больше людей, которые заполняют двор.

Одна молодая девушка кажется мне знакомой, и мне требуется секунда, чтобы узнать ее. Это Зо – ученица музыканта. Она невысокого роста. На ней вместо платья сегодня брюки и сапоги. Через плечо Зо перекинут лук, а на бедре закреплен кинжал. Она похожа на охотницу. Интересно, откажет ли ей Грей в поступлении на службу или нет.

Командор должен отказать им всем.

Я отворачиваюсь от окна и направляюсь обратно к столу для переговоров. Я падаю на второй стул, а не на первый, на котором всегда сидел мой отец. На столешнице развернуты карты с какого-то собрания, которое отец со своими советниками проводил во время первого сезона. Я даже не помню. Это не та комната, которую я часто посещаю.

Харпер тоже отходит от окна.

– Это так похоже на огромную версию игры «Риск». – Она подходит, чтобы разглядеть самую большую карту в центре стола. На бумаге изображены северные земли с горной цепью на границе Силь Шеллоу.

– «Риск»? – эхом откликаюсь я.

– Это военная стратегическая игра. – Харпер поднимает маленькую железную фигурку. – Тут даже есть миниатюрные люди.

Я отпускаю короткий смешок, хотя мне совсем не весело.

– Хорошо, наверное, жить в мире, где военная стратегия – это игра.

– Эй. – Харпер смотрит на меня с укором. – Ты же знаешь, что моя жизнь тоже не сахар.

Я киваю, соглашаясь с ней:

– Как скажете.

– Покажи мне, где здесь что.

Я мешкаю, потому что не хочу думать о горькой участи своих подданных, да еще и показывать это на карте, но Харпер смотрит на меня выжидающе.

Я вздыхаю и встаю со стула, чтобы взять с десяток железных фигурок в руки.

– Силь Шеллоу находится здесь, – говорю я, расставляя шесть фигурок всадников вдоль горного хребта. – Джемисон сказал, что имела место битва при Уиллминтоне и его полк был разбит. Я полагаю, что солдаты Карис Люран контролируют горный перевал.

– Насколько широк перевал? – спрашивает Харпер. – Можем ли мы устроить там засаду или что-то в этом роде?