Проклятие Персефоны

Все это казалось кошмаром, от которого мне не удавалось избавиться. Эмилия, сидевшая рядом со мной в опасной близости, говорила такие вещи, от которых становилось дурно, и тошнота мгновенно подкатывала к горлу. Чтобы скрыть эмоции, я пытался шутить и отпускать колкости, но это не помогало.

Уничтожить чудовище, которое ходило по земле в поисках крови и убивало ради развлечений, не составляло особого труда, но истребить древнюю Богиню, пусть и совсем ослабевшую, никак не входило в мои планы.

Голова наполнилась гулом, который становился все громче и громче, в висках появилась нестерпимая пульсирующая боль. Казалось, сирена не замечала моего замешательства, поскольку говорила эмоционально, не останавливаясь:

– Персефона станет отголоском, эхом, способным лишь звучать, но не противостоять. Девушка, которая будет избрана Королевой, получит корону, переданную от нее. Ты должен будешь сделать все, чтобы не упустить ее, войти к сирене в доверие, запугать, влюбить – да что угодно! Когда мы снова встретимся, ты сердцем поймешь, какой выбор тебе предстоит сделать.

– Если она будет столь же красива, как ты, родная, боюсь, выбор будет слишком сложным. – Улыбка сползла с моего лица, я готов был задать главный вопрос: – Зачем тебе это нужно?

Эмилия долго молчала, отвернувшись и устремив взгляд куда-то вдаль, будто прокручивая в памяти многочисленные воспоминания.

– Я устала жить под гнетом, – дала сирена самый простой и понятный ответ. – Как и мои сестры.

А затем вымученно улыбнулась и, похлопав меня по плечу, глубоко вздохнула.

– Тебе стоит покинуть город сегодня же. Когда Лумьер узнает, что ты ослушался его приказа, пошлет своих головорезов, от которых не удастся скрыться. Рид будет в безопасности. Верь мне, они не вспомнят про него, я позабочусь об этом. Ты должен запомнить, Роджер, что твое место теперь в море: только там ты будешь в безопасности и сможешь выполнить вторую часть нашей сделки. Я сама сдамся Лумьеру, стану его последним трофеем, о котором он никогда не забудет. – Обнажив зубы, сирена улыбнулась так, что по телу побежали мурашки. – Единственное, что тебе нужно сделать, – бежать из города.

– Куда?

– Корабль, который будет стоять в порту, твой. Ты сразу его узнаешь… На нем моя кровь, команда заколдована пением, и, пока моя душа жива, они будут прислуживать тебе, возрождаясь из мертвых раз за разом. Назови его «Эмрод» в честь нас, чтобы ты всегда помнил про наш уговор.

Я лишь покачал головой, выказывая недоверие к словам сирены, которая, казалось, продумала все до мелочей. Теперь точно знал, что наша встреча в доме миссис Брейк была неизбежна. Это не я охотился на нее. Это морская дева выслеживала меня, умело играя на человеческих чувствах.

– Сирены не умирают до тех пор, пока мужчина не выкажет равнодушие к их песням. Тогда и тело, и душа находят покой, – продолжила сирена. – Королева, которую изберет Персефона, не будет знать мои истинные намерения, пока я не позволю этого. Сирены очень умело скрывают информацию и манипулируют чужими чувствами.

– Даже если я найду ту самую, что станет Королевой, где будешь все это время ты? Как я…

– Там, где буду в относительной безопасности, чтобы набраться сил и терпения. Ты найдешь меня по зову крови, доверься…

– Постой. А как же Персефона? Она же Богиня, которая вряд ли боится каких-то там… как ты назвала? Зубочисток…

Я заметил хитрую улыбку на лице сирены: она оказалась умнее, чем я предполагал. Эмилия нагнулась и достала из складок платья небольшой кинжал со странной переливающейся рукоятью.

– Наведалась в лавку месье Лумьера, пока хозяина не было дома. Похоже, этот коллекционер действительно знает толк в артефактах. Или ему повезло. Как и мне. Я долго выслеживала кинжал: его перевозили с одного континента на другой, передавали из рук в руки, пока он не оказался здесь, в небольшом городишке, в лапах обезумевшего старика.

Эмилия аккуратно держала оружие двумя пальцами – за плоскость острого клинка и конец рукояти – и прокручивала его перед глазами, любуясь переплетением золота и серебра.

– Кинжалом Возмездия можно убить любое чудовище, уничтожив его воспоминания навечно. Душа останется жива, она переродится, но все начнется с чистого листа, будто не было прожитых лет.

Эмилия встала и, выйдя в коридор, положила оружие в один из потайных карманов пальто.

– Ты сам отдашь его той, что сможешь отыскать. – Девушка вернулась в комнату. – У нас есть вечер, чтобы ты успел скрыться. Когда ты поймешь, почувствуешь, что я жива, найди меня и отдай то, что по праву мое.

Я коротко кивнул и, встав с кровати, подал руку Эмилии. Она крепко обхватила мою ладонь прохладными пальцами. Ведомый нахлынувшим странным порывом, обхватил талию сирены и крепко сжал. Прижав девушку к себе, впился в губы голодным поцелуем. Эмилия задрожала и испугалась от такой резкости. Ее губы, горячие и слегка потрескавшиеся от холода и мороза, открылись навстречу моему языку. Внезапно рот наполнился кровью, которую я от неожиданности проглотил.