Проклятие рода

По дороге Бог миловал, да дозорный следил, от ненужных встреч в лес сворачивали. Уже и Псков позади был, до Печорской обители самая малость осталась, токмо ранним морозным утром близ деревни Ветошка натолкнулись на длинный обоз. Сразу поняли – чужаки. Повозки длинные, по обручам парусиной обтянуты. Лошади высокие, нерусской породы. На передках не фурманы ливонские, а иные возницы, частью русские ямщики, частью из жидов, угадывавшихся по торчащим из-под малахаев остроконечным бородкам и развивающимся пейсам. Разминуться не удалось. Охрана у обоза имелась, но немногочисленная – человек пять. Они было вперед выскочили, да сабли-то непроверенны, не смазаны, морозцем прихвачены, так в ножнах и зависли. Кто-то из стражников за луком потянулся, да пал тут же, стрелой сраженный. Остальных ватага Кудеяровская шутя порубила. Сам же атаман не участвовал, остановил коня на дороге, безмолвно наблюдая за происходящим.

Еще в самом начале неожиданной схватки возницы обозные проворно соскочили с передков и пустились наутек, в лес прятаться. Из повозок высыпали люди – мужчины, женщины, дети. Все одеты по-иноземному. На лицах их был явный испуг. Дети жались к матерям, многие плакали. Вид убитых стражников и вовсе поверг их в ужас, с которым они сейчас взирали на Кудеярову ватагу, безмятежно протиравшую окровавленные клинки, прежде чем убрать их в ножны. Толпа людей потихоньку собиралась подле передней повозки, где был заметен пожилой священник, старавшийся хоть как-то утешить своих собратьев, говорил им какие-то слова, гладил детей по головкам, некоторых брал на руки.

Болдырь не выдержал, подъехал к Кудеяру:

- Кажись, немцы. Поговори с ними. Вон, вроде б, как поп ихний за главного. – По имени не обратился. Помнил наказ атаманов.

Кудеяр согласно покачал головой и медленно направил коня к первой повозке. Лицо священника показалось ему чем-то знакомым.

Пастор Веттерман, а это был он, выбрался из толпы, загораживая ее спиной, словно защищая, направился навстречу одинокому всаднику. Остановившись в паре шагов от Кудеяра, он снял шляпу, церемонно поклонился и произнес по-русски:

- Господин, не знаю, как вас величать. Мы – несчастные переселенцы, следуем из города Дерпта, по-русски Юрьева. Воевода-боярин Михайло Яковлевич Морозов по царскому указу отправил нас к Москве, дабы волю государеву об участи нашей конечной выслушать. Всех нас около пяти сотен с детишками. Я служил ранее пастором в церкви Св. Иоанна Крестителя, столь же почитаемого в Московии, как и в нашей церкви. Меня зовут Иоганн Веттерман, и следую я вместе со своей паствой, дабы молитвами помочь преодолеть все невзгоды пути и предстоящее нам испытания. Здесь одни лишь простые люди – бюргеры, ремесленники, их семьи. Пожалейте этих несчастных, господин. Позвольте нам следовать дальше. Надеюсь, что разбежавшиеся возницы скоро вернутся. – Пожилой пастор еще раз склонил седую голову пред сидящим на коне Кудеяром.

Веттерман! Это же отец Андерса! - Вдруг осенило Кудеяра. Вот почему лицо священника показалось знакомым. Внезапно он заговорил по-шведски:

- Вы можете следовать дальше без всяких опасений. Мои люди вас не тронут. Прошу простить меня и их за то, чему невольно вы стали свидетелями. Господин Веттерман, вы можете вернуться к своей пастве и успокоить ее.

- Вы знаете шведский?! – Изумлению Иоганна не было предела. – Вы родом из тех краев?

- И да и нет.

Старый пастор смутился, не зная о чем еще можно спросить незнакомца, только что даровавшего им жизнь и свободу.

- За кого, если мне будет позволено, я могу помолиться? – Единственное, на что решился Веттерман, почти шепотом задав вопрос.

- В прошлой жизни, которой больше нет, меня звали Кудеяром. Но он умер. – Хмуро ответил бывший атаман и тронул коня, намереваясь объехать священника.

Бывший настоятель базилики Св. Иоанна еще раз поклонился и с радостной улыбкой поспешил к переселенцам, дабы еще издалека они могли понять, что переговоры закончились успешно и им более ничего не угрожает.

- Один вопрос, пастор. – Вдруг остановил его Кудеяр.

- Да, мой великодушный господин. – Веттерман вздрогнул и подчинился. На его лице светилась радостная улыбка. – Спрашивайте о чем угодно.

- Подскажите мне, как человек ученый, как богослов, какая самая покаянная из молитв?

- Пятидесятый псалом царя Давида. – Незамедлительно последовал ответ.

- У тебя он есть? – Кудеяр нагнулся с коня, чтобы быть поближе к пастору.

Веттерман протянул ему маленькую библию, что держал в руках.

- Пожалуйста. Это на немецком языке.

- А на русском?

- Если господину будет угодно, в моей повозке есть и на русском. Дозвольте принести?

Кудеяр кивнул головой, и старый пастор изо всех сил поспешил исполнить просьбу. Подбежав к ожидавшей его пастве, он несколькими словами быстро и окончательно успокоил людей, велел им расходиться и усаживаться в повозки. Сам же нырнул под парусиновый полог своей.

Кудеяр, между тем, рукой подозвал к себе Болдыря.