Проклятие тролля

Она не хотела идти в Подхолмье с его монстрами, хотя Бран был там, и она считала его старым другом. Ее сестра не хотела бы ее в королевстве. Бран и Эльва были помолвлены… и этот конфликт стоило избегать.

Эльва пожала плечами.

— Есть места, где меня могли бы принять.

— Верь этому, если хочешь. Думаю, ты поймешь, что заставить их принять тебя сложнее, — Скатах подняла кружку в ее сторону, сделала глоток эля и опустила кубок на стол. — За новые приключения и отплаченный долг.

Эльва вздрогнула.

— За отплаченный долг.

4

Путь домой был короче, чем ему хотелось. Доннахе нравилось время подальше от ледяного замка. Он хотя бы не был в хватке Королевы троллей.

Качая большой головой, он посмотрел на монолит, что она ему дала. Колонны льда тянулись в небо как большие мечи. Весь замок мерцал на солнце, будто бриллианты. Даже окна были витражами, проявляли богатство того, кто его построил.

Она создала его, думая, что он поблагодарит ее за такой дом. Дворфы любили богатство, она ему сказала. Он должен был ценить такой подарок.

Но не ценил. Доннаха хотел нормальную жизнь. Копать в шахтах с семьей. А он был похищен и проклят Королевой троллей.

Воспоминание о проклятии обжигало разум, всегда пыталось отвлечь его. Он бродил по лесу, где не должен был, когда Королева троллей и ее свита увидели его.

Дворфы знали, что тролли были близко. Все остальные спрятались, но Доннаха считал себя храбрым. Принцесса троллей заметила его и решила, что хотела его. Что он будет только ее. И Королева троллей предложила ему выбор.

Немедленно жениться на ее дочери или быть проклятым медведем, пока не сдастся.

Он не хотел жениться на ее дочери. Он не хотел быть проклятым из-за того, что ее это забавляло. Он хотел домой. Под землю, где дворфам не было дела до блестящих вещиц. Им было дело только друг до друга и их семей.

Качая большой головой, он пошел по ледяным ступеням. Ногам людей было бы тут сложно. Лестница была красивой, но слишком скользкой для ног в сапогах. Даже Доннахе с когтями, впивающимися в лед, было сложно добраться до дверей.

Или ему просто хотелось замедлиться немного. Он не спешил возвращаться в холодный замок с пустыми коридорами. Ветер свистел в замке ночью, и казалось, что само здание кричало.

Двойные двери с вырезанными охотниками и их добычей открылись от его приближения. Королева троллей серьезно подошла к проклятию и его новому дому. Все в нем было зачаровано и двигалось само. Замок часто делал, что он хотел, без просьбы.

Жаль, не мог снять проклятие.

Он зарычал на двери, проходя в замок. Первые несколько раз, когда они сами открылись, он впал в ярость и сломал их. На следующий день они были такими же, как раньше. Ни трещины, ни следа на резьбе. Словно его гнева и не было.

Доннаха отчаянно хотел изменить хоть что-то в этом месте. Но оно не менялось. Сколько бы раз он ни впивался когтями в ледяные полы, следы пропадали на следующий день. Словно он не существовал.

Может, так и было. Никто не слышал призраков, шепчущих в его легких, старые голоса и песни его народа, которые он не мог петь, заточенный в тело зверя.

Его воспоминания были единственным утешением. Старые временя, когда он собирался с братьями и сестрами и пел старые песни в пещерах, где их голоса поднимались до потолка и отражались от камня.

Он еще слышал их, если прислушивался. Он слышал их голоса, звучащие как ангелы, и эмоции охватывали его, когда они пели о предках, копавших землю и искавших легендарные сокровища.

— Ты вернулся, — голос донесся до него по голубым коридорам, вызывая дрожь. — Ты поздно.

Он не хотел отвечать. Боги, он все отдал бы, если бы мог просто вернуться в свою комнату с грудой шкур и скрыться от того, что он должен был сделать.

Но не мог. Проклятие не давало.

Доннаха пошел по коридорам, избегая сугробов, направляясь к одной комнате, которую ненавидел больше всего. В дальней западной части замка для него открылась дверь.

Только эта дверь не была изо льда. Остальные не скрывали, что было в комнатах, линии трепетали за ними, не давали понять, кто прятался в замке, но показывали, что что-то двигалось, когда он проходил. Но ничего не двигалось.

Эта дверь была из черного камня. Обсидиан отражал его, пока он приближался. Дверь тихо открылась.

Он знал, что это значило, почему голос звал его. Королева хотела знать, преуспел ли он. Гневно скалясь с поражением, он прошел в темную комнату.

Там было только зеркало. Высотой с трех мужчин, оно впечатляло. Резная рама была из черного камня. Завитки на ней сделали самые талантливые дворфы.

Она считала, что забавно посещать его в том, что создали его предки.

Поверхность гладкого зеркала кружилась от магии, гадкий зеленый свет полился оттуда, пока оно не стало напоминать окно. Он не хотел смотреть. Не хотел видеть существо, ожидающее его.

Доннаха помнил ее внешность, словно видел ее только вчера. Ему не нужно было снова ее видеть. Проклятие сжало его горло, заставляя посмотреть в зеркало.