Проклятое ожерелье Марии-Антуанетты

– Ваш ребенок, мадам… – Мужчина распахнул дверь и выбежал прочь, словно боялся разрыдаться. Жанна осталась спокойной, лишь щеки слегка побелели. Она пережила смерть двух детей, которые отдали Богу душу у нее на руках от голода и холода. Третьему повезло. Он не оказался в этом мире, полном жестокости, коварства и лжи. Хотела ли она его? Вряд ли. При той жизни, которую вела Жанна, малыш ей только мешал бы. А граф, видимо, хотел. Бог не дал ему своих сыновей, и он был готов отдать состояние чужому. Графиня попыталась вспомнить молитвы, но не смогла. Наверное, та клятва дьяволу, которую она дала в Бастилии, не позволяла молиться.

– Я надеюсь, что Бог заберет эту невинную душу в рай, – прошептала она. – Но что же делать мне? Какое решение принять?

Она долго лежала в постели и раздумывала, перебирая разные варианты, пока не остановилась на одном, по ее мнению наиболее подходящем. Когда пожилая сиделка принесла ей еду, она, стараясь как можно понятнее изложить свою просьбу, передала Гастону, что хочет видеть его немедленно. Граф примчался по первому зову. Жанна видела, как бледны его впалые щеки, какие темные круги очертили глаза, и ей было приятно, что мужчина так сильно переживает за нее.

– Сядьте, пожалуйста, рядом. – Она указала на стул возле кровати, и де Гаше послушно, как мальчик, опустился на него. Стул жалобно скрипнул, словно передавая состояние его души, и женщина тихо спросила:

– Скажите, Гастон, вы меня очень любите?

Он дотронулся до кончика своего прямого аристократического носа.

– Люблю ли я вас? Да я с ума схожу от любви с тех пор, как впервые вас увидел! Вам ли об этом спрашивать, графиня? Вы все прекрасно знаете.

Ее ресницы затрепетали.

– Граф, готовы ли вы исполнить мою последнюю просьбу? – взволнованно спросила Жанна. – От этого будет зависеть многое, в том числе и наша с вами жизнь.

Пылающими устами он припал к ее холодной как лед руке.

– Если у меня есть шанс стать вашим мужем, я готов сделать все, что вы мне скажете. – Его пылкость не передалась ей, и графиня подумала, что никогда не сможет полюбить этого человека. Наверное, Жозеф был последним, кто сумел разжечь в ее сердце пламень. А сейчас… от прежнего огня не осталось даже угольков.

– У вас есть шанс, но придется подождать. – Жанна взглянула в его горящие глаза. – Вы должны на время забыть обо мне. Я сама разыщу вас, даю слово. И если вы все еще будете любить меня и ждать, мы поженимся.

Гастон светился от счастья.