Проклятые дни. Зарисовки с натуры

Александр вспомнил не единожды виденные колонны беженцев из городов и местностей, где начинались беспорядки, те картины, во что превращались дороги и что на них творилось, и решил в Москву добираться общественным транспортом и налегке. Перед выездом достал из хитрого тайника небольшой пистолет – немецкий Вальтер-ППК¹⁰, повертел в руках да и отложил в сторону. Красивая игрушка. Его бойцы подрезали этот пистолетик либо где-то на зачистках, либо шмоная трупы убитых боевиков и затихарили. Когда же Александр, сменившись, уезжал из Чечни, собрались все вместе и подарили «от лица трудового коллектива». Как его потом вез сам Александр, это отдельная песня. Сейчас же он решил с собой пистолет не брать. В условиях непоняток и всеобщей нервозности найди у него этот ствол те же менты – обидеть могли бы совершенно не по-детски.

Поэтому, выходя из машины хирурга, подвезшего его до железнодорожного вокзала, Александр просто сунул ему завернутый в тряпку пистолет, посоветовав развернуть в укромном месте, после чего, коротко попрощавшись, заспешил на поезд…

До нужной станции он добрался без приключений. Правда, пару раз на платформах была видна какая-то суета и что-то типа драки, но рассмотреть не получалось – пассажиры, чувствуя неладное, бросались к кнопке связи с машинистом и начинали голосить о том, чтобы тот быстрее отправлял поезд. Что тот немедленно и делал.

От метро до нужного подъезда Александр добрался дворами. Встреченные люди держались настороженно и пытались разминуться с любым встречным по максимально далекой траектории. Кое-где люди с пожитками грузились в автомобили. Где-то вдалеке слышались выстрелы.

Подойдя к ольгиному подъезду, Александр удовлетворенно заметил недалеко стоящий знакомый автомобильчик. Домофон работал. Быстро набрав номер квартиры, Александр удовлетворенно услышал испуганно-строгий голос:

– Кто?!

– Открой пожалуйста, это дядя Саша приехал, – немедля ответил Александр. Это была подколка, Ольга терпеть не могла, когда он ей так представлялся. Всячески подчеркивая свою «взрослость», Ольга считала, и не без оснований, что тем самым тот подчеркивает её малолетство.

Замок пискнул и дверь открылась. Не желая пользоваться лифтом, Александр, перепрыгивая в несколько прыжков лестничные марши, быстро оказался перед нужной квартирой. Ольга, глянув в глазок, сразу открыла.

– Здравствуй, дочка! – всё с тем же подколом поздоровался Александр.

– Привет! Всё хохмим?

– Нам хохма строить и жить помогает! Собралась? К выезду готова?

– Готова. Вот эти сумки надо взять, и всё. Да, еды в доме практически нет, так я вот заказала, – и Ольга, чуть отодвинувшись, показала стопку из четырех картонных коробок пиццы с ярким логотипом сверху.

– Так тебе ж родители настрого велели из квартиры не выходить?!

– Так я и не выходила – заказала с доставкой, по телефону, и все дела.

Александр в ответ только хмыкнул. Такие современные возможности он по-старорежимному считал барством и внутренне неприемлел. Однако, надо признать, сейчас это было как никогда выгодно. И ведь ещё имелись идиоты, готовые развозить пиццу по улицам, по которым буквально гуляет смерть…

Поначалу хотели выехать немедля, но потом, поразмыслив, решили это дело перенести на завтра. Близилась ночь, и как бы развивались тогда события, предугадать было сложно. Опять же оружие… Точнее, отсутствие такового.

Поэтому решено было отложить выезд на раннее утро, а оставшееся время потратить на сбор информации в интернете и попытаться отдохнуть. Хотя, какой при таком раскладе отдых…

21 марта, среда, вечер.

Москва, высотка

К вечеру поток поубавился. Люди прятались в квартирах и иных убежищах. Самые отчаянные, или, пусть и не самые отчаянные, а просто не успевшие собраться и уехать, пытались уехать и в темноте. Странных качающихся фигур становилось всё больше. Оптимизма это не прибавляло.

Сержант время от времени связывался с давешним старшим лейтенантом, ответ был однообразен: «Действуйте по обстановке!».

Потом на углу проспекта вспыхнула стрельба. Чуть погодя ожила рация:

– Ракута, Ракута, слышь меня? – безо всяких позывных затараторил лейтенант из динамика. Голос накладывался на звуки боя – частила стрельба.

– Та точн, тащь старшлейтнатн! – бодро отозвался Ракута.

– Нападение на блок! Бепредельщики какие-то обкуренные, с ружьями на бэтээр, – уже спокойнее отозвался офицер. – Мы их из КПВТ причесали, гоним огнем, не даем в подъезды заныкаться, они отходят, щас в створ домов увидишь – лупани им сбоку.

– Есть! Огонь на поражение? – на всякий случай уточнил Ракута.

– Мочи! Нападение на блок – чего неясного?