Проклятые вечностью (СИ)

Ван Хелсинг оказался прав — как только первые признаки рассвета окрасили небеса багровым заревом, они преодолели узкое ущелье, укрывшись в наскоро сооруженном укрытии, а к середине ночи наконец-то увидели заброшенные руины.

— Это оно и есть? — недоверчиво спросил Ван Хелсинг, бросив быстрый взгляд на покосившиеся башни, обнесенные невысокой стеной.

— Да, но ты, очевидно, ожидал увидеть хорошо укрепленный форт с лучниками на стенах, как в повествованиях средневекового эпоса? — с легкой улыбкой поинтересовалась она.

— Признаюсь, ожидал чего-то более монументального!

— Возможно, я еще смогу тебя удивить. — Девушка уже собиралась начать спуск, когда почувствовала, что Ван Хелсинг буквально сшиб ее с ног, подминая под себя.

— С ума сошел? — прошипела Селин, впившись ногтями в его руку.

— Там кто-то есть! — прошептал он, показывая на западную стену, где освещенные светом луны, виднелись вполне отчетливые силуэты.

— Быть не может! — прошептала вампирша, напрягая зрение. — Я думала, что все они погибли, но они здесь. Невозможно! Но чьи же останки тогда были в замке?

— Кто эти… вампиры?

— Тот, что слева — Виктор — старейшина клана, дальше Крэйвен — его регент на время векового сна и Сорен — их телохранитель, а вот женщина… я помню ее, она одна из древних, заседала в совете «Черной вуали»… как же ее звали… Ми­рабел­ла Найт, опасная хищница во всех отношениях, но что ей нужно здесь?

— Черной вуали? — недоверчиво переспросил охотник, наблюдая за этим таинственным сборищем.

— Черная вуаль — это кодекс чести вампиров, своего рода законник темного мира, за исполнением котором следит совет, состоящий из древних. На его страницах прописаны не только этические нормы сообщества бессмертных, но и непреложные законы, а старейшины являются и судьями, и палачами, находясь на вершине этой иерархии.

— Не думал, что у вас все так сложно.

— До недавнего времени ты и Дракулу с его невестами считал единственными вампирами, а теперь…

— Но если вас так много, как удается хранить в тайне ваше существование?

— Законы. Мы не можем открыто убивать в городах, в присутствии большого скопления людей, многие учатся заметать следы или выпивать не всю кровь жертвы, стирая ей память, — отозвалась Селин.

— Судя по всему, Дракула пренебрёг этими запретами.

— Трансильвания — суеверный край, затерянный в горах, тут можно позволить себе больше. К тому же, насколько мне известно, он никогда не совершал налеты на деревни и никто из ныне живущих не видел его лица…

— Ясно, в ваших законах столько же брешей, как в решете, — резко оборвал ее охотник.

— Наши законы писаны для бессмертных, а не для людей. К тому же, у вас справедливый суд тоже редкость, все решают деньги и связи. Они ушли… — прошептала девушка. — Жди меня здесь. Если монстр в убежище, я вернусь за тобой!

— Нет, если нас поймают вдвоем, тебя обвинят в предательстве и казнят. Я не могу этого допустить!

— Но что тогда ты предлагаешь?

— Это, — проговорил Ван Хелсинг, доставая из дорожной сумы, упакованной еще в Ватикане, серебряные наручники.

— Ты хочешь, чтобы я провела тебя туда под видом пленника? Это безумие?

— Но зато ты сможешь избежать всяких подозрений. К тому же, живой оборотень может стать прекрасным трофеем. Если после возвращения ты вернешься за мной, мы никак не сможем отогнать от тебя подозрения в случае неудачи. Это уже не твоя битва, не стоит пятнать ради меня свою честь.

— Ты же понимаешь, что это билет в один конец? Тебя поместят в темницу и будут пытать! А если Дракула не появится? Если монстра там нет?

— Ну…… выбор у нас не большой! Либо идти вперед, либо отступать, а поэтому — держи! — проговорил охотник, протягивая ей древний кинжал. — Ты выполнила все условия нашей сделки, пришло время мне выполнять свои.

— Это безумие, а если… — Селин не успела договорить, потому что он приложил палец к ее губам, сам не ожидая от себя подобного проявления нежности. Для каждого из них это легкое, но в тоже время интимное прикосновение имело необъяснимую ценность, в которой они, сознаваясь в душе, отказывались признаться друг другу на словах.

— Я должен. Я не могу этого объяснить, но чувствую, что он здесь. Тот другой… зверь, живущий во мне, слышит его призывы.

— Хорошо, но запомни, как только мы переступим порог этого замка, мы станем врагами!

— Знаю, — прислонившись лбом к ее лбу, проговорил он.

— Тогда может быть…

— Нет. Ты сама говоришь, что моя судьба тесно связана с Дракулой, а я устал бегать по кругу, как загнанный волк. Нужно принять бой или умереть!

— А что если ты не можешь умереть? Будешь вечность сидеть в катакомбах в случае неудачи? Ты хоть представляешь, что это такое?

— Почему ты это решила? Ты что-то недоговариваешь? — ухватив ее за плечи, проговорил Ван Хелсинг, всматриваясь в ее голубые, будто светящиеся аквамарины, глаза.

— У тебя новая сущность. Ты уникален, как и Дракула…

— За это не переживай, его оборотни смертны точно так же, как и все остальные, — с ухмылкой проговорил он, одевая на запястья серебряные наручники. — Ну что, вперед?!