Проклятые вечностью (СИ)

Девушка издала протяжный стон, расслабляясь в его руках, алая струйка крови устремилась вниз по обнаженному телу, а в глазах девушки вспыхнул страх, но в тот же миг она почувствовала, как граф притянул ее к своей груди, отбросив назад черные пряди. Повинуясь какому-то неведомому инстинкту, неконтролируемой жажде, а может, негласному приказу вампира, принцесса впилась белоснежными клыками в его шею. В первую секунду Анну поразил необычайный вкус крови вампира, не шедший ни в какое сравнение с кровью человека или животного. В ней не было металлического привкуса, напротив, она была сладкой, несущей в себе нечто большее, чем воспоминания и ощущения, ибо она хранила в себе огромную четырехсотлетнюю силу. Это было ни с чем несравнимое наслаждение, не только физическое, но и духовное. Это была истинная близость двух сердец, лишенная всяких условностей, бескомпромиссная, не оставляющая места для тайн. Впервые она имела возможность без границ прикоснуться к душе Дракулы, побродить по самым темным закоулкам его сознания, зная, что ничего не сможет укрыться от ее взгляда.

Но в то же время это неописуемое наслаждение граничило для Анны с каким-то непонятным страхом, ибо принцесса не могла найти в себе сил, чтобы завершить это возлияние. С каждым глотком она жаждала больше, пытаясь испить эту чашу до дна, хотя остатки рассудка кричали ей о том, что пора остановиться. Это было бичом всех новообращенных вампиров. Они не умели контролировать свои позывы, не могли вовремя отстраниться. Желания были сильнее воли, она испытывала нечто сродни тем ощущениям, которые одолевали ее в ночь убийства несчастного юноши, только в этот раз жажда была еще сильнее.

— Довольно, — с надрывом прошипел Дракула, но его слова потонули в безумии, охватившим девушку. Рассудок вернулся к ней лишь тогда, когда граф, рванувшись назад, подмял Анну под себя, придавив весом собственного тела и сомкнув руки в железной хватке вокруг ее шеи, наблюдая за тем, как огонь медленно потух в изумрудных глазах, и его место заняло горькое сожаление.

— Прости, — дрожащими губами прошептала она, заливаясь слезами.

— Тише… — отозвался вампир, убирая с ее лица растрепавшиеся локоны. — Теперь твоя душа принадлежит мне без остатка, — склонившись к ее уху, шепнул он. — Навсегда!

Находясь в преддверии обморока, девушка лишь согласно покачала головой, до конца не понимая смысла его слов. Из забытья ее вывела острая боль, пронзившая все тело. Будто какая-то невидимая сила разом переломала ей все кости. Издав протяжный стон, Анна содрогнулась всем телом, сползая на каменные плиты. Боль в спине была такой нестерпимой, что она в очередной раз мысленно попрощалась с жизнью.

Принцесса понимала, что с ней происходит, но не думала, что вампиру суждено дважды пережить боль обращения. И почему только Мираксис не испытывал ничего подобного, когда убивал Мирабеллу? Когда вонзил клыки в шею Дракулы? Ответ пришел сам собой: вековая сила и возраст спокойно могли сдержать боль от метаморфоз, происходящих с телом. Хотя в этот раз для принцессы все было иначе. Кожа на спине вздулась и приняла синеватый оттенок, ноги и руки свело судорогой, а из лопаток вырвались огромные крылья, опрокинувшие напольный подсвечник. Боль прошла так же быстро, как и началась, когда Анна осмелилась поднять голову, граф стоял подле нее уже одетый в черный камзол, глядя с невозмутимым спокойствием.

— Зачем? — проговорила девушка, поднимаясь с колен.

— Ты хотела обрести крылья! Я исполнил твое желание, — спокойно прояснил он, наблюдая за ней. Инстинктивно принцесса коснулась своего крыла, твердого и упругого, проведя рукой по лицу. — Теперь я могу…

— Сейчас мы это проверим, — перебил ее граф, увлекая за собой.

Поднявшись на крышу библиотечной башни, вампир встал на резной зубец, подавая ей руку. В этом мире ночь наступала быстро, укутывая землю непроглядной мглой. Сразу видно, что этот край был обителью избравших тьму.

— Ну же, — с напором бросил он.

— Такие тяжелые, — задумчиво проговорила принцесса, вставая рядом с ним.

— У всего есть недостатки, — усмехнулся вампир. — Крылья приносят свободу только во время полета, на земле — это тяжкая ноша.

Скользнув вниз, он налету принял свой демонический облик, облетев вокруг башни.

— «Не бойся!» — голос Дракулы ворвался в ее мысли, как буйная стихия, сметавшая со своего пути ее сомнения. — «Всего шаг вперед. Доверься своим инстинктам, расправь крылья и лети!»

Анна так и сделала, но вместо того, чтобы воспарить, камнем рухнула вниз во власти земного притяжения. Только рука графа, подхватившего ее в последний момент, спасла девушку от мучительной боли.

— Не маши так крыльями. Только силы тратишь! — проговорил вампир.

— Но как же…

— Закрой глаза, услышь песню ветра и поймай воздушный поток. Пари над землей!

Первые мгновения полета как-то не задались, но чем больше Анна пробовала, тем лучше у нее получалось. Под чутким руководством своего наставника девушка постепенно овладевала этим навыком, отрешившись от всех неурядиц, постигших их в последнее время. Полет — это исцеление. Это забвение!