Проклятый мир Содома

Нет, по результатам беглого осмотра взвод управления и комендантский взвод, а также все три танковых батальона, мне даже понравились. Было видно, что эти солдаты, сержанты, прапора и офицеры если еще не мои, то в скором времени таковыми обязательно будут. Они составят мой тяжелый таран, который я буду кидать на колеблющиеся весы победы. Жаль только, что их танки нельзя использовать вместе с кавалерией и пехотой. Самый бесшумный в атаке танк Т-80 в кормовой проекции вопит свой турбиной так, что у людей лопаются барабанные перепонки. Может, поэтому в наше время эти турбинные танки задвинули глубоко на базы хранения, развивая дизельную линию: Т-72 – Т-90 – «Армата». Но это все мелочи; в крайнем случае наложим на эти танки заклинание полога безмолвия, направляющее звук турбины вверх – и тогда эти танки в горизонтальной плоскости станут бесшумными по всем азимутам.

Но вот то, что стояло в неком подобии строя сразу за танкистами, вызвало у меня почти неодолимое желание обнажить меч Ареса и дать ему волю брать столько жизней, сколько он захочет. Воины, весьма отдаленно напоминавшие таковых, стояли скорее толпой, чем строем, не соблюдая тишину, разговаривая и пересмеиваясь. Очевидно, многие из них были «под кайфом». При этом характерные отметины от рукоприкладства были видны не только на сержантах, но и на некоторых офицерах. В то же время неформальные вожаки этой неуправляемой ватаги отличались относительно чистой формой и сытыми наглыми мордами. А командир батальона (вы правильно догадались, майор Джумабаев) явно был заодно с «землячками» и, скорее всего, сам легализовал землячество, прямо способствуя превращению вверенного ему подразделения в самую настоящую банду.

Некогда это был мотострелковый батальон танкового полка; теперь же он превратился в его язву, воспаленный аппендикс и гнойный нарыв, в любой момент грозящий разливом гнойных масс и общим сепсисом. С этой проблемой надо было что-то делать, причем делать быстро, и главное – не поддаваясь на эмоции и соблазны решить вопрос по этническому признаку, потому что это не наш метод. Надо понимать, что из мотострелкового мне остро необходимы только механики-водители, наводчики и командиры отделений, а в пехоту я тупо могу навербовать тех же лилиток, или диких амазонок-ренегаток, или кого угодно; но любой, даже штрафной, контингент будет лучше этой банды степных грабителей. Кроме того, мне нужно показать остальным, кто в доме хозяин и устрашить бузотеров, потому что в автороте, где засели азербайджанцы, мне понадобится каждый водитель, а накладывать заклинание принуждения – это тоже не мой метод.

– Что же вы, Владислав Петрович, – тихо сказал я подполковнику Седову, – довели дело до эдакого гнойного геморроя? Объявили бы полк на осадном положении да приструнили бы «землячков» – быть может, и не было бы сейчас ничего такого.

– Растерялся я, Сергей Сергеевич, каюсь, – склонив седую голову, сказал подполковник, – Да вы и сами поймите – случай инструкциями не предусмотрен, связи с командованием нет. Сперва мне казалось, что самым правильным будет укрепиться на холме, выслать разведку и ждать хоть какого-то прояснения обстановки. А потом стронуть с места эту заржавевшую массу уже совершенно не представлялось возможным. Да тут еще и эти…

– А, ладно, – махнул я рукой, – рано или поздно что-то подобное обязательно должно было случиться.

Сейчас перед нами стояла задача отделить лидеров и их подхалимов от общей массы и примерно наказать на страх всем их друзьям и сочувствующим, чтобы знали, что даже полшага в этом направлении чреваты для них большими неприятностями. Да и вообще, о чем я говорю; если эти перцы услышат Призыв и встанут в строй – тогда они наши, и проблема с их сознательной дисциплиной решится сама собой. А если не наши, тогда их надо будет разоружить и передать на попечение местных гражданских властей; а что у тевтонов, что у Кибелы – не забалуешь, мигом отправят на свинцовые рудники. Так что, если быстро нейтрализовать бунт и отделить агнцев от козлищ, то все должно получиться так, что лучше и не бывает. Можно подавить бунт грубой силой, бросив против хулиганов лилиток из моей личной охраны, непревзойденных в рукопашной схватке; а можно сделать все тоньше и в нашем фирменном стиле применить магию.