Проклятый род (СИ)

— Твоей мудрости на всё племя хватит, — ухмыльнулся ей брат. Он сохранил мир с сестрой и спас человека. Волк остался и тут не у дел. Развернувшись назад к Славомиру, парень громко сказал.

— Беги отсюда и молись, чтобы с Навью никогда больше не встретиться! Мы живём заветами праведных предков, войны оседлых нас не интересуют…

— Быть может и так, — тяжело вставая на ноги, отозвался мужчина. — Из-под земли мира не видно. Но если мне ещё раз доведётся с Навью столкнуться, так буду знать: не все вы только резать умеете. Надолго это запомню, сыновьям передам…

— Постой! — вдруг окликнула его молодая Волчица. Подойдя ближе к освобождённому человеку, Влада сказала так тихо, что даже Серко её еле расслышал.

— Скажи, знаешь ли ты ещё Навьи племена в своих землях? Сам ли видел, или может быть слыхал что-нибудь о других двоедушцах? Помнят ли в твоём краю Навьи набеги?

Одарив её тяжелым взглядом, Славомир произнёс.

— Помнят и знают. Кое-где вы ещё из-под земли выползаете. Моровые Зимы ваши племена полностью не истребили…

Улыбаясь, Влада отошла от дружинника прочь.

Отпущенный пленник скорее захромал подальше от Навьих охотников. Он держался за кровоточащую рану в боку, и сложно было сказать: выживет ли Славомир в дальней дороге или же сгинет? Но Серко видел в нём силу, казалось, старый воин переживал ещё более худшие вещи. Сильные люди достойны жить. Убить такого врага было честью, а пощадить — смелостью. Навий сын жаждал мести, но снова её не совершил…

* * *

Голова Михаила неподвижно лежала на коленях младшей сестры. Вера гладила светлые волосы брата, отрешившись от целого мира. С высохших губ крестианки слетала едва слышная песня.

Улетел орёл домой
Солнце скрылось под горой,
После ветер трёх ночей
Вернулся к матушке своей.
Ветра спрашивала мать
Где изволил пропадать?..

Песня вдруг задрожала и слезами стекла на побелевшее лицо Михаила. Он уже не дышал, глаза закрылись, а грудь более не поднималась. Рядышком тихо плакал Егорка. Мальчик по-прежнему не хотел отпускать руку старшего брата.

Влада и Серко в молчании смотрели на горе осиротевшей семьи. Наконец, Навий охотник опустился возле бездыханного тела, осторожно положив руку на плечо девушки. Вера сквозь слёзы взглянула на парня и вдруг закричала.

— Он был хороший! Хороший и храбрый! Чтобы вы не думали о нём, он зла никому не желал!

Серко попытался её успокоить, обнял и неловко со всем соглашался. Но никакими словами нельзя было унять боль утраты.

— Как же теперь душа Миши в рай попадёт, если Бог нас не видит? — вдруг всхлипнул Егорка. Вера с испугом на него посмотрела.

— Что ты! Бог нас видит и Мишеньку к себе заберёт!

— Нет, не заберёт! Из-за хмари на небе, он никого больше не видит! Молитв наших тоже не слышит и Мишу не спас! — завыл в голос ребёнок. Влада молча отвела от крестианцев глаза. В тяжелую минуту отчаянья она лишила мальчишку опоры всей жизни.

— Мал ты ещё, неразумен, — обнимая, шептала мальчику Вера. — Наши души для Бога как свеча в темноте. Он нас видит, сколько бы зла вокруг не случилось. Как бы мрак не пытался наш свет погасить, огонь душ горит великой надеждой. Сказал Господь: «Вы — свет мира, не может укрыться город стоящий на вершине горы». Царство Божие не на земле, не под хмурым небом — оно внутри нас. Верь в него и душа твоя ярче звёзд засияет; не только тебя, но и тех, кто рядом с тобой осветит.

Сказав это, Вера сама расплакалась. Серко не решился тревожить свежее горе утраты, а Влада пробормотала.

— Хоронить как его будем? На огне сожжём или…

— Нет! — закричала на неё крестианка. — Не трогай его своими Навьими лапами!

— Куда же у тебя понимание сердечное делось? — проворчала Волчица. — Я может помочь хочу, ведь душе с огнём легче к небу подняться, а вы своих в землю закапывайте, ещё им груз сверху наваливайте. Раскричалась… не всё видать ты можешь понять и простить.

— Мы его похороним по-вашему, только времени мало, — дал обещание Серко. — Нельзя здесь более оставаться, дым от горящего топлива всех отравит.

С этими словами охотник поднял голову к небу. В серую хмарь поднимался широкий столб смолянисто-чёрного дыма. Пожар на кладбище кораблей всё разрастался и с каждой минутой становился сильнее. Глядя на дым, Серко понял, что Зима в этом году будет очень холодной…

Глава 11 Горе Глухих

Михаила похоронили подальше от горящего каменного поля. Серко на руках нёс погибшего крестианца, пока не натолкнулся в лесу на свободную от деревьев поляну. Смерть всегда была рядом, Серко сам убивал, но ещё никогда она не подбиралась так близко…

На охоте Навь всегда собирается в стаю. Тихим потоком волчьих теней двоедушцы нападают на след и находят жертву даже в ночи. Серко видел самую лютую из смертей и самые безжалостные расправы. Даже в охоте на дикого зверея Навь наслаждается чужим страхом. Когда жертва настигнута, когда олень или дикий вепрь чувствуют, что бежать больше некуда — их отчаянье по-настоящему волнует волчьи сердца.