Проклятый (СИ)

- Не просто красивой, – оборотень стоял дурак дураком, но глаза горели от восхищения. – ты прекрасна!

- Но тогда почему моё имя Смерть, а не Любовь, ведь она тоже в моём ведении? За что я терпела? Почему пряталась под саваном?

- Ты будешь Любовью! Я добьюсь этого! Смету старых богов!

- Сделаешь это для меня? – удивилась Смерть.

- Ты знаешь, что нет. Ты ведь всё знаешь.

- Увы. Но я тоже женщина, пусть и без тела, и мне приятна сладкая ложь.

- Зачем ты пришла, Любовь?

- Я – Смерть. – снова заплакала девушка.

- Уже Любовь. Скоро сделать это будет в моей власти!

- Значит, и поэтому меня послали? Остановить тебя, до конца выпить твою жизнь? Но я не могу, впервые не могу. Я должна уйти.

- Я никуда не отпущу тебя, Любовь, Смерть-Любовь. – Оборотень поцеловал её. Рванул саван, подбросил вверх, сжёг взглядом. Повинуясь молчаливому приказу, девушка опустила руки, пытавшиеся прикрыть дрожащее тело, и на ней начали появляться одежды. Легкое платье из чёрного шёлка ручейком заструилось по телу, золотая накидка прикрыла плечи, растрёпанные волосы разгладились и заплелись в косу, а голову увенчала золотая диадема с огромным яхонтом и россыпью синих камней, Бэр не знал, как они называются, но, пытаясь подобрать что-то к её глазам, вспомнил именно о них. Новонаречённая Любовью стояла в самой дорогой одежде, и лишь ноги остались босыми.

Оборотень удовлетворённо прищелкнул языком:

- Вот одежда, достойная богини любви… и смерти.

- Великий Род! – ужаснулась Смерть-Любовь. – Я не смогла противиться твоей воле, значит уже и мир духов подчиняется тебе? – Она склонилась в легком поклоне. – Примите мои поздравления, принц, вы поднялись ещё на одну ступеньку.

- Не называй меня принцем, для друзей и любимых я - Бэр.

Глава 16

Шестнадцать дней Бэр и Димитрий шли на юг от Новгорода. За всё время не случилось ничего. Вообще ничего. Разбойники словно вымерли, ни разу не показался конный разъезд, даже христиане, казалось, забыли об их существовании. Оборотень изнывал от безделья, пальцы страшно соскучились по рукояти меча. Единственное, что скрашивало бесцветные дни это ночные появления богини смерти. Бэр очень тосковал, но видеть её мог только во сне.

Сапоги привычно поднимали пыль дороги, руки отмахивали такт шагам. Димитрий что-то зудел о схожести и разных толкованиях всех известных ему религий и пытался высказать догматы единственно правильной и понятной, очевидно, считая, что сможет искупить вину за смерть константинопольского мальчишки, создав истинную веру. Редкие деревья, иногда попадавшиеся взгляду, укоризненно шелестели листвой вслед путникам, которые шли уже неизвестно, сколько вёрст и ни у одного из них не остановились передохнуть.

Бэр уже начал подумывать о том, что неплохо бы раздобыть коня. Скоро появится лес, подступающий к родной деревне, от него можно и конными, хрен теперь кто догонит. Может он уже и бог, но кровь всё ещё течет из ран, проверял, а значит, его путь к цели может оборвать простая стрела, пущенная умелой рукой. По пути, как он помнил встретятся три или четыре деревни, но кони в них дрянь, пригодные только для тяжелой работы, они не выдержат и дня скачки.

- Эх, где ты, мой Ворон. – вздохнул оборотень, вспоминая чёрного жеребца, которого никто не мог укротить, пока Бэр не появился в Киеве. Вздохнул и не поверил ушам, услышав вдалеке ржание.

На виднокрае появилась точка, разрослась в пятно, стали видны ноги, донёсся грохот подков. На путников налетел огромный чёрный жеребец, поднял облако пыли, оглушил ржанием и ткнулся мягкими ноздрями в шею оборотня.

- Ворон? Откуда ты здесь?

Конь мягко фыркнул, высказывая всё, что думает о так некрасиво бросившем его хозяине, из-за которого целый год пришлось крутиться в знакомых местах, надеясь, что он появится здесь снова. И это после того, как сбежал из под усиленной охраны, выставленной чересчур бдительным мальчишкой. Все эти картинки проносились в голове оборотня, разъясняя смысл малопонятных пофыркиваний. Появилось изображение женщины, появившейся недавно во сне и направившей коня на дорогу по которой пройдёт хозяин. Бэр улыбнулся: Смерть нашла лучший способ отблагодарить его, вернув этого зверя.

Его любимый скакун исхудал, шерсть свалялась, в некогда шёлковой гриве застряли репяхи и семена каких-то растений, с морды свешивались остатки уздечки, но глаза смотрели с той же гордостью, за которую оборотень сразу полюбил этого коняшку, ещё в Киеве. Вдобавок к свалившемуся счастью, из-за поворота вынырнула телега священника всего с пятью дружинниками охраны и ни одного лучника. Бэр широко улыбнулся – дела решительно шли на лад, вот сейчас охранники нападут и станет совсем хорошо, даже великолепно.

Кортеж тем временем приближался. Димитрий примолк, проверил как там кинжалы и короткий меч, легко ли вытаскиваются. Бэр приласкал свой меч, слегка передвинул ремень, затянул, чтобы одним движением выхватить клинок, двинуть его по дуге и снести всаднику голову или что подвернётся. Ворон сердито всхрапнул, почуяв чужих жеребцов.