Промельк Беллы

Мы помчались на этот суд, долго не могли найти, где он будет проходить. Выяснилось, что в Доме работников искусств. Этот суд – отдельная история. Пока шла первая половина процесса, мы были уверены, что его посадят, что мы с ним расстаемся и больше никогда не увидимся. Вторая половина процесса напоминала анекдот, но стало понятно, что его выпустят. Мы тогда ничего не знали, но спустя годы выяснилось, что Тарковский (уже покинувший к тому времени Советский Союз) ходил к президенту Франции и президент Франции просил Брежнева выпустить Параджанова. Брежнев дал команду Шеварднадзе. В Тбилиси Параджанова защищали только два человека, двое на суд пришли – Софико Чиаурели и Додо Абашидзе. Давид Иванович Абашидзе был друг Сережи, актер, который сыграл главную роль в “Сурамской крепости”. Это был великий человек, огромный, красивый.

Додо и Софико Чиаурели практически каждый день приходили в зал суда, шумели, выражали протест. Еще мы были, молодежь, никому не нужная, – и всё. Остальные прятались как тараканы.

В конце концов Параджанова выпустили…

Параджанов: свет и тени

Когда я рассказываю о Сереже, мои чувства двоятся: с одной стороны, мне хотелось бы максимально точно и ярко осветить его личность и характер, а с другой стороны, я опасаюсь, что некоторые детали его поведения могут быть истолкованы превратно.

Я преклонялся перед гением Параджанова, но всегда понимал, что ведет он себя как безумец. Если воспользоваться более утонченной формулировкой, Сережа хотел, чтобы жизнь, которую он проживал в бедности, в опале, в болезнях, в тюрьме, несмотря ни на что сверкала, как драгоценный камень. Критерием поступков становился художественный вкус. А он был безупречен.

По моей просьбе Шура Атанесян охотно поделился воспоминаниями о Параджанове: