Промежуточная станция

Тереза сняла с него башмаки и села к столу. Скоро она стала клевать носом. Потом голова ее запрокинулась, рот приоткрылся, дыхание стало ровным. Мария развернула газету. Тереза неожиданно всхрапнула во сне, открыла глаза и буркнула:

— Оставь газету. Она тебе не нужна.

Из развернутой газеты на пол выпал конверт. Тереза наклонилась за ним.

— А письмо-то откуда? — спросила она с удивлением и поднесла его к свету. — Адресовано тебе. Почерк Роланда.

Роланд

Кафе, которое Роланд выбрал для встречи с Марией, находилось на втором этаже одного из отелей в центре города. Легкие стеклянные двери распахивались сами собой при входе с улицы, то же самое повторялось у лестницы, ведущей на второй этаж. Фойе, лестница, все вокруг было выстлано толстыми коврами, глушившими всякий звук. Даже на стенах, вдоль которых стояли мягкие кожаные кресла, висели ковры. Здесь было очень тихо и очень респектабельно, и Марии вспомнился пансионат для высших чинов, который ей когда-то показал обербригадефюрер. Сходство обнаруживалось даже в светильниках. Повсюду хрустальные люстры и темное дерево в стиле начала века.

Роланд писал, что на сей раз пунктуальности не обещает, и предлагал ей дожидаться его в полутемной нише, что находится в глубине кафе, но, осмотревшись вокруг, она отдала предпочтение столику возле большого, вровень с полом, окна. Отсюда можно было хорошо наблюдать за входом в отель и перекрестком. Ей был виден всякий, кто приближался к двери или стоял у ворот дома на противоположной стороне улицы. За ней следовало двое мужчин. Один из них был Джон, который поначалу ничего не хотел слышать, потом принимать в расчет и, наконец, даже знать о том, что он должен делать, чтобы как-то защитить ее, просто защитить: от ИАС, от официальных служб, от Роланда. Другой человек, возможно, был кем-то из друзей Роланда. Он остановился у входа, а потом перешел на другую сторону улицы, прислонился к стене в тени арки ворот и начал пристально разглядывать окна. Сквозь пеструю маркизу, закрывавшую вход, Мария могла видеть его бледное лицо. Ни один из секретных чинов или сотрудников Госбезопасности не стал бы довольствоваться такой позицией, он обязательно попытался бы подслушать разговор.

К Марии беззвучно подошел официант и чуть ли не шепотом спросил, что она желает заказать. Она дала ему понять, что хочет немного подумать, и официант с каменным лицом удалился. К остановке подъехал автобус. Конечная станция. Двери открылись, и толпа пассажиров высыпала на тротуар. Там, за звуконепроницаемыми стеклами, все движения и жесты казались странной марионеточной дерготней. Часть толпы направилась вдоль по улице, мимо входа в ресторан, и Мария перевела взгляд на лестницу. Прибытие набитого людьми автобуса давало прекрасную возможность подойти незамеченным, но прошло уже пять минут, а Роланд все не показывался, и Мария продолжала наблюдать за улицей. Два таксомотора одновременно подъехали к стоянке, находившейся у пересечения улицы Нации и улицы Республики. Там улица Нации раздваивалась, образуя подобие буквы У. Переход людей к трамвайной остановке на той стороне регулировался светофором. Красный. Потом зеленый. Еще один автобус прибыл на конечную станцию. Час пик, отметила про себя Мария и вдруг поняла: вот-вот придет Роланд. Тот мужчина, за которым она наблюдала, был не Роланд, просто напоминал его манерой двигаться.

Официант подошел еще раз и принес журналы и стакан воды. Джон незаметно махнул ей рукой, чтоб не грустила. Он сидел в одной из ниш, которую следовало выбрать Марии, и поглядывал то на бокал, то на нижнюю часть лестницы.