Такими же были планы у несостоявшегося военного переворота 1998-го, о котором было известно только по слухам. Это переворот, из-за которого погиб Л. Рохлин, возглавлявший его (см. био Рохлина [22]). Детальное описание переворота есть в статье «Мы должны были арестовать президента» в «Русском репортере» [23]. Рохлин был убит при довольно странных обстоятельствах. А советником Рохлина по перевороту был профессор Петр Хомяков, который впоследствии умрет в колонии [24–26]. Но это был следующий виток борьбы, когда в 2011 г. его обвинили в подготовке «бархатной» революции.
В команде Рохлина Хомяков разрабатывал механизмы социально-экономической поддержки армейских выступлений, поскольку одновременно с созданием товарного дефицита планировались массовые выступления. Кстати, товарный дефицит является один в один механизмом перестроечного времени, когда перестали подвозить продукты, например в Москву, а в России закрылись табачные фабрики.
Сам Хомяков так рассказывал о своем участии в этом проекте [23]: «Это был добротный системный проект, отвечающий всем требованиям того, что в науке называется «системная инженерия проектов». Есть классические работы на этот счет. Того же Дженкинса. Ядро проекта в данном случае – это силовые акции армии. А среда осуществления – массовые протестные акции, информационные акции, политическая поддержка на местах, экономическая поддержка. И даже внешняя поддержка. Исходя из этого, мы проанализировали товарные потоки в столице. И наличие мощных, активных стачкомов в населенных пунктах вдоль этих маршрутов. Планировалось, что накануне выступления армии стачечники якобы стихийно перекрывают трассы, по которым в Москву доставлялись некоторые товары, отсутствие которых вызвало бы социальную напряженность. Например, сигареты. Отсутствие курева накалило бы обстановку в Москве, шел бы рост негативных настроений». В отсутствии же сигарет должны были обвинить Кремль, поскольку Ю. Лужков также прямо или косвенно должен был участвовать.
Понятно, почему Хомяков попал в поле зрения системы на следующем витке. Оказывается, он проповедовал вслед за В. Суворовым вариант борьбы, рассматривающий Россию как окруженную дивизию. П. Хомяков говорит [27]: «Надо уходить из окружения малыми группами. В ситуации антифеодальной революции в России это означает вырываться из тисков чекистской феодальной клики отдельными регионами. Там, где это возможно. Это развал России? Да. Но сравнение Суворова очень точное. В целом «дивизия» обречена. А так есть шанс спастись многим. Более того, и тут мы выходим за рамки данного сравнения. Выход одного, двух, трех русских регионов из-под власти оккупированной чекистской феодальной кликой Москвы сразу вызовет цепную реакцию. Разом поднимется весь Северный Кавказ, Татарстан и Башкортостан. Москва будет бессильна что-то сделать в такой ситуации. И тогда эта цепная реакция дает шанс освободиться и другим».
Столь же радикален Хомяков и при взгляде в прошлое. Все это говорит о том, что при выходе за пределы теоретических рассуждений в реальную практику он должен был попасть в поле зрения спецслужб. Да он там и был, будучи участником попытки переворота 1998 года. Просто тогда, как можно понять сейчас, было принято решение не трактовать данную ситуацию как попытку переворота против Ельцина, чтобы не привлекать к ней ненужного внимания.
А Хомяков продолжал работать. Вот как он анализирует ситуацию с так называемыми приморскими партизанами [27]: «Приморские партизаны показали возможность победы сопротивления на Дальнем Востоке. Провели ценою своих жизней и ценою своих жертв трагический, но успешный натурный эксперимент. Этот эксперимент показал, что, с точки зрения критерия «затраты-эффективность», критерия, разработанного именно для оценки проблем военного характера, победа сопротивления на Дальнем Востоке возможна. Против пяти партизан воевало около 2 тысяч при поддержке вертолетов и бронетехники. Против пятисот потребовалось бы двести тысяч. Армия, по оценкам знатоков, мягко выражаясь, как минимум «в случае чего» «власти не поддержала бы». Это как минимум. А «как максимум»? Подкрепления из России? Но их сложно и долго доставлять по единственной уязвимой дороге (практически не работающий БАМ не в счет, да и тоже уязвим). Короче, Дальний Восток к отделению готов. Готов ментально (приморскими патризанами восхищались все в России, но на Дальнем Востоке особенно). Готов с точки зрения военно-стратегической. Готов экономически, ибо ничего не получает от России, а только безвозмездно отдает. Готов политически. Ибо вся элита местная, и память о собственной государственности ДВР еще жива».
То есть он явно был настроен на весьма решительные действия, и его пересечение с Рохлиным не было случайным. Люди, принявшие близкие смыслы, могут легко объединяться.