Пропаганда

Хорошее правительство продается с тем же успехом, что и обычный товар. Меня часто мучает вопрос: не станут ли в будущем политики, ответственные за поддержание репутации своей партии, осознанно изучать методы пропаганды? Недавно я общался с Джорджем Олвани[26]. Тот сообщил, что некоторые выпускники Принстонского университета устроились в Таммани-холл[27]. Окажись я на его месте, то сперва бы отправил их работать в бродвейские театры или изучать азы пропаганды у специалистов-коммерсантов, а уже потом допускал к партийной службе.

Возможно, одна из причин, по которой политики не спешат перенимать коммерческие приемы у бизнеса, заключается в том, что они и без того имеют доступ к средствам массовой коммуникации, от которых зависит их власть.

Репортеры в поисках новостного повода обращаются к ним сами. Политики могут утаивать информацию или выдавать ее дозированно, тем самым фактически осуществляя цензуру. Поскольку репортеры зависят от политика как источника новостей, им приходится выполнять его условия.

Политический лидер должен творить обстоятельства, а не механически участвовать в процессе создания стереотипов и штампов.

Предположим, политик в основу предвыборной кампании кладет требование снижения налогов. Для распространения своих взглядов он может использовать такое современное средство, как радио, однако все равно предпочтет воздействовать на публику словами, что устарело еще во времена Эндрю Джексона[28] и давно отверглось бизнесом за ненадобностью. Он скажет в микрофон: «Голосуйте за меня и за низкие налоги. Высокие налоги увеличивают стоимость товаров, которые вы покупаете». Единственное преимущество в том, что с помощью радио он обращается напрямую к пятидесяти миллионам слушателей. Но сам подход ужасно старомоден. Политик пытается спорить с аудиторией, хочет в одиночку сломить ее сопротивление.

С другой стороны, будь этот человек пропагандистом, то радио он использовал бы иначе, как один из инструментов четко прописанной стратегии. Раз он выступает за снижение налогов, надо не просто говорить людям, что высокие налоги увеличивают стоимость товаров. Надо создать обстоятельства, в которых подобные фразы получат наглядное доказательство. Можно в крупнейших городах организовать экспозиции, где будет явно продемонстрировано изменение цен за счет существующих налогов. Можно позаботиться о том, чтобы на торжественное открытие экспозиций пришли известные персоны, которые заинтересованы в снижении тарифов – причем не важно, как эти люди относятся к кандидатуре самого политика. Далее стоит обратиться к категориям населения с небольшим доходом и предложить им выйти на митинг за снижение налогов. Можно даже немного сгустить краски и, допустим, рекомендовать влиятельным персонам бойкотировать производство шерсти и ходить на важные мероприятия в хлопчатобумажных костюмах, пока цены на сукно не отрегулируют. А еще можно сослаться на мнение специалистов, доказавших, что высокие цены на шерсть в зимнее время угрожают здоровью бедняков.

Какими бы способами ни драматизировать проблему, к ней будет приковано внимание широких масс еще до того, как политик заговорит с людьми напрямую. Тогда, выступая по радио перед миллионами слушателей, он не станет навязывать свою позицию публике, которая думает совершенно о других вещах и испытывает раздражение от очередных пафосных заявлений; напротив, он будет отвечать на возникшие вопросы, поскольку находится с аудиторией на одной эмоциональной волне, и общественность сама испытывает интерес к предмету разговора.

О том, как важно учитывать мнения масс перед планированием значимых мероприятий, свидетельствуют мудрые действия Томаса Масарика, нынешнего президента Республики Чехословакия, на тот момент исполнявшего его обязанности.

Чехословакия официально обрела независимость в понедельник, 28 октября 1918 года, хотя это могло случиться на день ранее, 27 октября, в воскресенье, потому что господин Масарик понимал: мировая общественность будет более восприимчива к новостям и получит больше информации о рождении свободной республики утром в будничный день, а не вечером в выходной, поскольку в понедельник журналисты станут писать об этом событии намного активнее.

Обсуждая со мной этот вопрос, господин Масарик заявил: «Если я изменю дату рождения свободной Чехословакии, то телеграф навеки стяжает славу». Действительно, телеграф способен творить историю, поэтому событие было решено перенести на день.

Этот пример наглядно показывает, какое значение для пропаганды имеют технические изобретения.

Конечно, всегда можно возразить: пропаганда со временем изживет себя, поскольку ее методы рано или поздно станут известны каждому. Однако я уверен, что такого не случится. Если пропаганда ослабеет по мере того, как будет развиваться и совершенствоваться общество, то только та, которая фальшива и антисоциальна.