Пропавшая

Доктор Файнголд вот-вот наложит щипцы, и промолчать я не могу.

— Щипцы могут навредить ребенку, Шелби, — тороплюсь предупредить я, наклонившись к ней и смотря прямо в глаза. Шелби в изнеможении, она страшно устала и готова на все, чтобы поскорее отмучиться. — Возможны повреждение мозга, травмы черепа, вплоть до смерти. Ты должна это знать, прежде чем…

Доктор Файнголд обрывает меня.

— У твоей доулы, — пренебрежительно ухмыляется он, — нет медицинской подготовки. Кого ты будешь слушать — ее или меня?

В очередную потугу Шелби не выдерживает.

— Просто вытащите из меня ребенка! — вопит она.

Для доктора Файнголда этого достаточно — он накладывает щипцы. От боли, несмотря на анестезию, Шелби издает нечеловеческий крик, словно ее рвут на части.

Появившись на свет, малышка не плачет, и первая моя мысль: девочка не выживет.

Кейт

Одиннадцать лет назад Май

— Почему ты не сказала, что спросишь про Мередит? — кричит мне Беа по пути к машине.

На улице ливень — вся стоянка испещрена лужами, и мы бредем по ним, промачивая ноги. В попытках остаться хоть немного сухими, Беа держит у себя над головой куртку, а я — свою холщовую сумку, но сквозь редкое переплетение вода все равно просачивается, так что спастись от дождя у меня не выходит.

Медицинский центр расположен рядом с автострадой, и от бешеного движения кругом стоит гул, к которому присоединяется еще и дождь. Вдобавок кто-нибудь из водителей то и дело сигналит, поскольку в дождь с людьми случается что-то необъяснимое и по мокрым дорогам они начинают ездить безобразно.

— А зачем? — кричу я в ответ.

Уже у машины мы расходимся по разным сторонам, и, открыв дверцу, я сажусь за руль.

После осмотра у меня все внутри болит. Мне мерзко, тошно. Так и хочется поскорее приехать домой, заскочить в душ, переодеться — смыть с себя прикосновения доктора Файнголда.

Беа садится рядом со мной и захлопывает дверцу.

— Чтобы я тебя образумила!.. Кейт, ты ведь сказала, что просто хочешь на него посмотреть. Про Мередит даже не заикнулась. — Тут она делает паузу, переводя дыхание. — Он ведь нехороший.

Знаю. Даже если доктор Файнголд не убивал Шелби и невиновен в исчезновении Мередит, как человек, он все равно так себе — заносчивый, бестактный, грубый.

Завожу двигатель. В стекла неистово хлещет дождь, и «дворники» неустанно ходят туда-сюда, но все равно не успевают смахивать струйки воды. С трудом разбирая дорогу, я выезжаю с парковки на автостраду. Случайно подрезаю другой автомобиль. Водитель долго и сердито сигналит, чем еще больше выводит меня из себя. В любой другой день я тут же дала бы газу и оторвалась от него, но сейчас дорога слишком мокрая, поэтому сразу скорость не набрать.

— Полегче, Кейт! — отчитывает меня Беа. — Чуть не врезались.

Раздраженный водитель перестраивается и стремительно нас опережает, словно дождь для него не помеха.

Я расчищаю на запотевшем стекле небольшое окошко, чтобы хоть что-то видеть, а затем включаю подогрев — и ветрового, и заднего стекла.

— Потому и не сказала, — отвечаю я. — Знала, что именно так и будет.

— Так — это как? — Беа бросает на заднее сиденье мокрую куртку.

— Что станешь отговаривать.

— Еще бы! На этого типа в суд подали, а Мередит — свидетельница, которая должна была рассказать о нем всю подноготную. Даже если в том, что случилось с ней и с Шелби, Файнголд не виноват, думаешь, после твоего упоминания Мередит он ничего не заподозрит и не замыслит? Он знает наш адрес, Кейт! Ты его выдала — взяла и написала в анкете. Если Файнголд поймет, что Мередит наша соседка, однозначно решит, что мы с ней в сговоре.

— А ты видела, как он себя вел? — Я наклоняюсь, вглядываясь в дорогу через запотевшее стекло. Расчищенный мной кружок растет в диаметре, только слишком уж медленно. Может, остановиться и подождать? Хотя больше всего мне сейчас хочется домой, где хорошо и безопасно, скорее принять душ, одеться в сухое и чистое, потому что в машине холод, а я до нитки промокла. — Слышала, что он ответил про Мередит? Он соврал, Беа! Он сказал, что не знает ее. Зачем невиновному обманывать?

— Послушай… — Голос Беа смягчается, и я с трудом слышу его сквозь шум проливного дождя, перешедшего в град, будто кинжалы, градины звонко бьют по крыше автомобиля. — Давай уже перестанем играть в сыщиков, пускай во всем разбирается полиция. Мы и так влезли, куда не следовало.

Беа напугана?.. Такой я ее раньше никогда не видела. Ведь из нас двоих это она более сильная, это она всегда бесстрашно ведет меня за собой.

— Да, понимаю. — Мне становится совестно, что я заставила Беа волноваться. — Ты права, зря я спросила про Мередит. Не стоило так рисковать.

Хотя, если честно, я ни о чем не жалею — ведь от доктора Файнголда я вышла ровно с тем, на что рассчитывала: со стойким ощущением, что этот человек вполне способен причинить другому боль.

Заднее стекло начинает понемногу высыхать, и я замечаю в нем горящие вплотную к нам фары.