Проповедник

Сердце Мариты переполняла гордость. Служба на открытом воздухе проходила, как всегда, великолепно, и в центре находился ее Якоб. Прямой и сильный, он уверенным голосом проповедовал слово Божье. Народу собралось много. Помимо большинства обитателей хутора – некоторые, правда, еще не увидели свет и отказались – пришла еще сотня верных сторонников. Они сидели на траве, устремив взгляды на Якоба, который встал на своем обычном месте, на скале, спиной к озеру. Вокруг них тесным кольцом возвышались березы, дававшие тень, когда жара становилась непереносимой, и шелестевшие, словно аккомпанируя мелодичному голосу Якоба. Иногда Марита с трудом верила своему счастью – мужчина, на которого все смотрят восхищенными взглядами, выбрал именно ее.

Когда она встретилась с Якобом, ей было всего семнадцать лет. Якобу было двадцать три, и он уже имел репутацию одного из столпов прихода. Отчасти благодаря деду, чья слава отбрасывала на него свой свет, но в основном благодаря его собственному обаянию. Необычное сочетание мягкости и силы придавало ему притягательность, которую было невозможно не чувствовать. Ее родители, а тем самым и она долго жили в этом приходе и никогда не пропускали ни одного богослужения. Еще прежде чем они пошли на первое богослужение, которое предстояло вести Якобу Хульту, Марита ощущала волнение, словно предчувствуя, что что-то должно произойти. И произошло. Она не сводила с него взгляда и не могла оторвать глаз от его уст, откуда с легкостью текущей воды лилось слово Божье. Когда он начал встречаться с ней взглядом, она принялась молить Бога, лихорадочно упрашивая, взывая. Твердо усвоившая, что нельзя ничего просить для себя, она просила о чем-то таком житейском, как о мужчине. Она не могла остановиться. Невзирая на то что она чувствовала, как жар чистилища начинает обжигать ее в погоне за грешницей, она продолжала лихорадочно просить и прекратила лишь тогда, когда поняла, что он с удовольствием остановил на ней взгляд.

Вообще-то она не понимала, почему Якоб выбрал в жены ее. Она знала, что внешность у нее всегда была самая заурядная, а по характеру она молчаливая и замкнутая. Но он выбрал ее, и в тот день, когда они поженились, она пообещала себе никогда не размышлять над волей Бога и не ставить ее под сомнение. Он, очевидно, узрел их обоих в толпе и посчитал, что получится хорошо, – этим ей и оставалось довольствоваться. Возможно, такому сильному человеку, как Якоб, требовалась слабая вторая половина, чтобы его не изнуряло сопротивление. Откуда ей было знать.

Сидевшие рядом с ней на земле дети беспокойно завертелись. Марита сердито шикнула на них. Она знала, что им не терпится побегать и поиграть, но для этого потом будет время, а сейчас они должны слушать отца, проповедующего слово Божье.

– Вера проверяется, когда мы встречаемся с трудностями. Но при этом она и укрепляется. Без сопротивления вера ослабевает, и нас посещают пресыщение и апатия. Мы начинаем забывать, почему следует обращаться к Богу за благословением. И вскоре мы уже сбиваемся с истинного пути. Мне самому в последнее время пришлось, как вы знаете, выдержать испытания. И моей семье тоже. Злые силы стремятся испытать нашу веру. Но это обречено на провал. Ибо моя вера только укрепилась. Она стала настолько сильной, что силам зла меня не достичь. Слава Господу, наделяющему меня такой силой!

Он возвел руки к небу, и собравшиеся воскликнули: «Аллилуйя!» с лицами, сияющими от радости и убежденности. Марита тоже возвела руки к небу и возблагодарила Бога. Слова Якоба заставили ее забыть трудности последних недель. Она полагается на него и полагается на Господа, и, если только они будут вместе, ничто не сможет их поколебать.

Когда Якоб вскоре завершил богослужение, его окружила толпа людей. Всем хотелось взять его за руку, поблагодарить и выразить поддержку. Все, казалось, испытывали потребность прикоснуться к нему и унести с собой таким образом часть его спокойствия и убежденности. Всем хотелось заполучить частицу его. Но Марита держалась на заднем плане, торжествующе сознавая, что Якоб принадлежит ей. Иногда она с чувством стыда задумывалась, не грешно ли ощущать такое желание владеть своим мужем, хотеть, чтобы ей принадлежала каждая его клеточка, но она всегда отбрасывала подобные мысли. Совершенно очевидно, что они вместе по воле Господа, и это едва ли может быть неправильным.

Когда толпа вокруг Якоба начала рассеиваться, Марита взяла детей за руки и подошла к нему. Она так хорошо его знала и видела, что наполнявшее его во время богослужения пошло на убыль, и в глазах появилась усталость.

– Давай поедем домой, Якоб.

– Не сразу, Марита. Я должен сперва кое-что сделать.

– Это может подождать до завтра. Я забираю тебя домой, чтобы ты мог отдохнуть, я вижу, что ты устал.

Он улыбнулся и взял ее за руку.

– Ты, как всегда, права, моя мудрая жена. Я только заберу из кабинета свои вещи, и поедем.